Пылающий бог

Дракон слегка приблизил голову к Нэчже, глядя на него как будто с нежностью. Нэчжа положил руку на бок Дракона. Рин смотрела на них с разинутым ртом.

«Я иду к тебе».

Одним мановением руки он предотвратил тысячи смертей. Приручил бога, которого она пробудила, остановил резню, которая произошла бы по ее вине, и бросил свою победу ей в лицо.

– Нэчжа, – прошептала Рин. – Что это значит?

Она услышала слабый гул, но слишком поздно.

Из-за утеса выскочил дирижабль и быстро нырнул вниз, прямо в грот. Дирижабль был гораздо меньше тех, которые преследовали Рин в горах, в рубке явно хватало места только для одного человека. Гондола выглядела еще необычнее – под ее днищем, там, где обычно размещались пушки, змеилась длинная блестящая проволока с похожими на когти изгибами.

Рин посмотрела на Нэчжу. Он застыл, его глаза округлились от ужаса. Но ведь гесперианцы – его союзники. Чего он боится? Рин вызвала в ладони огонь, раздумывая, когда броситься в атаку.

Прежде она не стала бы колебаться. Но если дирижабль прилетел, чтобы сражаться с Драконом…

Дирижабль резко вильнул в ее сторону. Вот и ответ. Она вытянула руку в сторону рубки. Но не успела Рин выпустить пламя, как голубое небо прорезала молния. Через секунду Рин увидела ослепительную белую вспышку. А потом все почернело.

Она не была ранена. Не чувствовала боли. Она по-прежнему стояла на ногах, могла слышать, двигаться и чувствовать. Хотя ненадолго все перед глазами расплылось, зрение вернулось, стоило несколько раз моргнуть. Только что-то изменилось. Мир как будто утратил жизнь и краски, зелень и синева выцвели и стали серыми, звуки затихли до шорохов.

Феникс тоже притих. Нет, он исчез.

Рин напрягла все мысленные силы, отчаянно пытаясь вытащить бога из его мира, притянуть его через разум Катая в свой, но хваталась только за пустоту. Врата исчезли. Она не просто не могла добраться до Пантеона, он пропал.

И Рин закричала.

Она снова оказалась в Чулуу-Корихе. Тонула в удушающем воздухе, только теперь была заперта не в камне, а в собственном смертном теле, безнадежно билась о стены своего разума, и это было настолько мучительно, что она едва заметила по-прежнему искрящуюся по телу молнию, от которой клацали зубы и вставали дыбом волосы.

«Вы – ничто, всего лишь носители Хаоса, – возник в ее голове холодный и уверенный голос сестры Петры. – Вы не шаманы, а развращенные жалкие существа. И я найду способ вас укротить».

И она нашла способ.

«Дитя…» – раздался голос Феникса.

Невероятно. И все же огонь вернулся, теплая волна окатила тело, лаская и оберегая.

Теперь молния ударила в Нэчжу.

Он стоял спиной к Рин, раскинув руки, как на кресте, дергался и корчился, а по его телу потрескивали яркие вспышки. От золотых браслетов отскакивали искры, казалось, усиливая электрический заряд, пока тот не вошел глубоко в плоть.

Вспышки становились ярче и чаще. Из груди Нэчжи вырвались хриплые всхлипы. Дракон тоже явно страдал от боли. Он исполнял какой-то странный танец, вскидывая голову и извиваясь, это могло бы даже выглядеть забавно, если бы не внушало такой ужас.

К горлу Рин подступила желчь.

«Сосредоточься, дитя, – поторопил ее Феникс. – Нанеси удар».

Рин перевела взгляд с Дракона на дирижабль.

Она понимала, что у нее есть только один шанс. Но в кого целиться? Нэчжа спас ее от дирижабля, а дирижабль спасает от Дракона. Кто теперь ее враг?

Рин подняла левую руку. Дирижабль дернулся назад, как будто почуяв ее намерения. Она раскрыла ладонь и выпустила густую струю огня в аэростат, отчаянно надеясь, что достанет.

В небе раздался треск. Аэростат мгновенно вспыхнул оранжевым, взорвался и исчез. Гондола ударилась о скалы, молнии потухли.

Нэчжа упал.

Первым побуждением Рин было его подхватить. Она сделала два шага и одернула себя в полном замешательстве. Зачем ему помогать? Потому что он ее спас? Но это была его ошибка, а не ее. Зачем беспокоиться, нужно дать ему умереть…

Верно?

Вода у коленей стала ледяной. Рин ощутила волну ужаса.

Но Дракон не бросился на нее. Невероятно, но он, похоже, и сам испугался. Он повернул голову к гроту и заскользил обратно в темноту. Воздух вдруг перестал быть таким густым. Серые тучи рассеялись, и вода снова заблестела под солнечными лучами. Река опять обрела привычную гравитацию, поднявшаяся вода с плеском плюхнулась вниз.

«Нужно добраться до берега», – подумала Рин.

Мысль повторилась несколько раз, словно мантра, прежде чем Рин наконец-то ее осуществила. Покачиваясь и спотыкаясь как пьяная, она побрела к берегу. Она плохо чувствовала свое тело, будто ее неуклюже контролировал кто-то другой, в то время как в голове мелькали вопросы.

Что сейчас произошло? Что сделал Нэчжа? Он проиграл?

Неужели она победила?

Но Рин никогда не представляла победу такой.

Она услышала слабое жалостливое клокотание. И обернулась. Чуть дальше на песчаной отмели лежала Пипацзы, свернувшись в позе зародыша. Ее лицо едва поднималось над водой, но все-таки каким-то чудом она не утонула. Узкие плечи поднимались и опускались, а пальцы скребли по песку. Она тихо подвывала.

Рин поспешила к ней.