Пылающий горизонт Юго-Восточного фронта

Только после этих слов новички обратили внимание на стоящего в стороне бойца небольшого роста, в сопровождении двух грозных охранников. У одного из них была очень чёрная борода и кавказская внешность.

Только после этого до них дошло наконец кто перед ними. Веселье разом куда-то исчезло, все сразу притихли и только лязганье затворов, да щелчки спусковых механизмов нарушали тишину послеобеденной жары.

Мотор, остановив свой пристальный взгляд на Сосне, серьёзно сказал:

– Вы что тут, без меня свою форму на водку уже обменивать додумались?

Мотор не был похож террориста, которого так боялись «укры». Очень маленького роста, с рыжей бородой, он был похож скорее на героя Русских сказок, с поправкой на наше время, – ему больше подошла бы кольчуга и меч, чем старательно затянутые им наколенники и налокотники.

Присев на стул, он ещё раз оглядел всех и снял с головы шлем. На лбу, почти у самых волос, виднелся широкий шрам, явно свидетельствующий о боевом опыте. Такой шрам ценнее любой награды.

Мотор расспрашивал о положении дел на передовой, справлялся о раненых бойцах, которые находились в госпитале.

– У нового пополнения у всех есть бронежилеты? – спросил он у Матроса.

– Снаряжения не хватает, у нас у самих в госпитале бронежилеты пропали.

– Сейчас посмотрим, – тихо сказал Мотор, набирая номер в телефоне. – Паша, ты бронежилетами не богат? – сказал он, дождавшись ответа в телефоне. – Мало?.. а если я тебе несколько «мух» подкину?.. Ну, всё договорились, вечером подъеду, заберу, – закончил разговор Мотор,

Вместе с Мотором приехала женщина волонтёр, она привезла что-то из одежды и пару коробок провизии.

На ней была надета белая футболка с надписью: «Дед Мороз за мир и правду!» Так и повелось, что бойцы прозвали её дед мороз, хотя многим она годилась в матери, да и сын у неё тоже воевал в ополчении.

Людмила помогала ещё при штурме администрации и других важных объектов в первые дни «Русской Весны». Она доставала продукты, готовила еду, и разносила защитникам на баррикадах. А после был Славянск, Краматорск, где под обстрелами и бомбёжками, она старалась быть матерью для каждого бойца. Людмила готовила, а после тащила на себе термосы с едой в окопы, и всё это под обстрелами артиллерии. Она стирала, обеспечивала связь, подкармливая местных стариков. Её труд не поддаётся оценке сухой и жестокой статистики войны.

На одном энтузиазме долго не провоюешь, там, на передовой, когда неделями нет возможности помыться или поесть домашней пищи, когда нервы натянуты словно струны, её приезды придавали сил. Она привозила собой нечто большее, чем гуманитарную помощь. Она привозила собой материнскую любовь, и дарила её всем без остатка. Бойцы это чувствовали и не могли себе позволить впасть в уныние. Если эта пожилая женщина, с кучей болезней, вносила свой непосильный вклад в защиту Новороссии, то у всех, кто считал себя мужчинами, просто не могло быть права на жалобы.

Людмила стоила целого батальона, ведь от боевого духа зависит порой исход боя, а боевой дух она поднимать умела.

После обсуждения насущных проблем, которые имели место быть в отряде, Мотор, уже собираясь уходить, ещё раз оглядел вновь прибывших бойцов своим тяжёлым командирским взглядом. Но вдруг его взгляд остановился на Сосне, который всем своим видом показывал, что у него есть очень важное и не терпящее отлагательств заявление. Я же, сидя рядом с ним, и памятуя о ранних его вопросах, понял, что ничего хорошего из этого не выйдет. При каждой его попытке подняться, я, одергивая его за рукав, приговаривал:

– Прекрати!.. Сядь, не позорь нас!

Мотор же завидев нашу возню, окликнув нас, спросил:

– Что там у вас случилось?

Сосна довольный тем, что его заметили, резко вскочил, да так, что на землю посыпались разобранные детали от автомата. Набрав полную грудь воздуха, он заговорил, а я, отвернувшись в сторону, закрыл лицо ладонью.

– Товарищ командир, разрешите первый захваченный «Ур-р-рал» мне в личное пользование забрать! – ужасно от волнения сказал Сосна.

– Какой «Урал»? – в недоумении спросил Мотор, растерянно смотря то на Матроса, то на своих сопровождающих.

– Ну, понимаете, у нас на лесопилке леса много, а «шишуха» всего одна, да и то в аренду его брать дорого.

– Какая лесопилка? Какая «шишуха», он что пьяный? – раздражённо спросил Мотор у стоявшего рядом Матроса.

Но тот, нагнувшись почти к самому его уху, что-то прошептал, после чего Мотор, улыбнувшись, сказал:

– Только если до Киева с нами дойдешь, тогда какой хочешь грузовик себе выберешь, а пока автомат свой собери – оружие не должно на земле валяться.

Сосна, сияющий от счастья, стал собирать детали с земли, а Мотор, обернувшись к сопровождавшему его бойцу, сказал:

– И всё же психологический отбор нового пополнения нам бы не помешал…