Пылающий символ. Том 2

Все это время Елена продолжала раскопки. В своих поисках она руководствовалась религиозными чувствами и божественным провидением. Рассудком понимала, что слой мусора времен Иисусовой казни, располагается ниже. Но дни шли за днями, из каменоломни извлекали горы черепков и всевозможных отходов. Елена с грустью смотрела на тачки с мусором, которые опрокидывали в повозку, и укрепляла веру молитвой.

В один из дней среди черепков нашли кусок почерневшего дерева. Елена вместе с Валентом немедленно спустилась в каменоломню. В углу, под нависающей скалой, они обнаружили другие куски дерева. Рабочие стали рыть в глубину и вскоре извлекли на свет несколько массивных досок. Их подняли наверх и стали рассматривать.

На концах, где многократно забивались и вытаскивались гвозди, доски были сильно повреждены или обломаны. Под слоем грязи они казались покойниками, завернутыми в черные саваны.

— Сколько горя и боли видело это дерево… — с горечью прошептала Елена.

В эту минуту, разделяя ее печаль, стал накрапывать дождь, и Валент Аэтий сопроводил Елену до портика.

Вспыхнула молния, раздался мощный раскат грома, после которого дождь превратился в ливень. Елена не отводила взгляда от перекладин, потоки воды смыли с них грязь, но они по-прежнему оставались темными. И лишь одна доска посветлела.

Дождь еще барабанил по лужам, когда из-за туч показалось солнце. Елена приблизилась к той самой светлой перекладине, которая, казалось, испускала сияние. Капельки дождя на ней сверкали сотнями радуг, а следы от гвоздей походили на затянувшиеся раны.

Елена приложила к поверхности ладонь — дерево излучало тепло. Закрыв глаза, она поняла: то, к чему прикасалась рука Господа, наполнилось его сутью.

Открыв глаза, Елена выпрямилась во весь рост. Все, кто стояли рядом, наблюдали за ней с благоговением и почтением.

— Каждый из вас может прикоснуться к святыне, — с дрожью в голосе проговорила Елена. — Бог есть, и Он — Иисус Христос.

Вечером она продиктовала чтице письмо для Константина.

«Аве, Константин. Мой царственный сын, мне посчастливилось видеть обретение Гробницы Господа нашего Иисуса. В этом несомненная заслуга епископа Макария. Расскажу о том, что сделала я. В заброшенной каменоломне нашли перекладины с именами мятежников времен Иудейской войны. Эта находка навела меня на мысль, что в нижних слоях лежат перекладины казненных раньше. Вскоре на поверхность подняли семь перекладин, среди которых я приметила одну и огласила ее Крестом Господним. Свершенный мною подлог ничуть не умалил моей веры. Ей не нужны доказательства. Рядом со мной были христиане, их вера нуждалась в материальной опоре, и они ее получили. Часть креста останется на месте обретения и будет сохраняться в храме Гроба Господня. Другую часть мы привезем в Новый Рим для Божьего покровительства. Оставшейся малой толикой поделимся с другими христианскими храмами.

Исполнив свой долг, я возвращаюсь. Твоя мать Елена».

На обратном пути в Византий Елена хранила безмятежность, и судьба ей благоволила. Добравшись до Дрепана, она решила переночевать в своем мансио, чтобы набраться силы для последнего перехода.

Herbert Gustave Schmalz — The Return from Calvary, circa 1890

Но утром, едва заметив Валента Аэтия, она распорядилась:

— Ты можешь ехать дальше один. Я освобождаю тебя от обязанностей.

— А как же ты, благородная Елена? — спросил вельможа.

— Я остаюсь здесь.

— Но что я скажу Августу?

— Передашь ему от меня письмо и посылку. В посылке бесценный дар — часть Господнего Креста для Нового Рима.

Прощаясь, Валент Аэтий поклонился:

— В тебе я обрел матушку, благороднейшая Елена! Мне не довелось узнать свою мать, я был младенцем, когда она умерла.

— И ты стал мне сыном, любезный Валент, — сказав так, Елена повернулась и медленно побрела по двору.

Войдя в перистиль, она присела на скамью. Вокруг цвели молодые деревья, струи нимфеума рассыпались на тысячи брызг. Целая вечность прошла с тех пор, когда Елена стояла у фонтана в надежде встретить Констанция.

Какими юными и прекрасными они были! Как пылали их чувства!

Она давно запретила себе вспоминать о Констанции, но сейчас заново пережила их первую встречу. Однажды, взглянув в его глаза, Елена сразу поняла, что этот мужчина предназначен ей, а она — ему.

Воспоминания были яркими, как драгоценности из шкатулки. Елена с любовью перебирала их, забыв о прошедшей жизни, о бесконечной дороге и о том, что ей уже семьдесят лет.

Тяжело поднявшись со скамьи, она вернулась во двор, миновала дом кузнеца, прошла мимо конюшни, откуда выводили лошадей (утреннее время, постояльцам пора в дорогу).

Осталось только одно место, с которым ей следовало попрощаться. Елена остановилась у мраморной стелы с посвящением: «Другу Иосифу» — и, склонив голову, прочла поминальную молитву.

Медленно, отдыхая на каждой ступеньке, она поднялась в свою комнату. Там открыла сундучок с материнским наследством и достала бронзовый гребень с солнечным диском. Краем паллы очистила копоть и приладила к седым волосам.