Пылесос истории

Микола поморщился, икнул, достал из дипломата бутылку с недопитым «Наполеоном», Лариса напряженно и испуганно замерла, внимательно приглядываясь. Она-то хорошо знала — Микола никогда не приносил домой недопитую бутылку, если не он покупал.

— Ты что, большие деньги получил? — спросила почти доброжелательно.

— Даже не знаю, как тебе сказать… — уклончиво начал Микола, неторопливо разуваясь. Медленно сбросил один ботинок, затем другой. Хлопнул Ларису по голой спине. — Накинь хотя бы халат…

— Юрко заснул, а в доме жарко… На улице уже весна, а батареи все еще горячие… Я просто задыхаюсь. Холодный душ приняла, малость полегче стало… Зачем ты пил, зараза? За эти деньги можно было сыну пальто купить… — но в голосе уже слышалось лишь любопытство.

Микола с важным видом, почувствовав себя в центре внимания, гордо прошествовал на кухню. Поставил бутылку на стол. Достал из кармана складной стаканчик, лихо подкинул его, держа за донышко, и тот послушно принял форму блестящей, готовой служить по назначению посудины.

— А ну-ка, Ларка, давай по маленькой! Да и поужинать дай мужу.

— Все на плите, давно тебя ждет… А ты…

— Садись к столу… Прекрасное пойлище этот «Наполеон». Да-да! Ты «Наполеон» любишь? Его нужно тянуть маленькими глоточками. Тогда появляется такое ощущение, вроде ты летишь…

— Ах, Миколушка, ну расскажи, что случилось?

— Не торопись… — Микола понятия не имел, как объяснить то, что произошло, Ларисе, Он понимал, нужно говорить не только так, чтобы ему поверили, но и добавить такое, чтобы извлечь из этой ситуации какую-то выгоду для себя или хотя бы малую возможность самоутверждения. — Ты на работу сегодня ходила?

— Нет, печатала дома. Сказала, что ребенок заболел. А у Юрасика и вправду маленькая температура… — Лариса достала из серванта большой хрустальный фужер, поставила рядом с металлическим стаканчиком. — Ну так плесни. За что, значит, выпьем?

— Ты бы еще кружку под «Наполеон» подставила, — незлобиво буркнул Микола и чуть плеснул в фужер, на самое донышко.

— Что это у тебя такое? — спросила Лариса, глядя на блестящий стаканчик. — Такие штучки зэки в лагерях делают. Откуда это у тебя?

— Зэки в зонах, — передразнил. — Товарищ подарил. Мы с ним когда-то в Москве познакомились. Когда я в литинституте учился… А вот сегодня мы с ним встретились. Большим ученым стал. Засекреченный физик, — Микола и себе налил коньяка.

Лариса рассмеялась звонко, неудержимо, как дурочка:

— Его из тюряги выпустили, твоего засекреченного физика? Он там и стаканчики вытачивал. Хи-хи-хи… За что пьем, чудо мое писательское?

— За счастье и здоровье присутствующих, — снова многозначительно и уклончиво ответил Микола. — Я сегодня создал гениальное стихотворение. Хочешь послушать? Про пылесос истории… — и сам едва не расхохотался. Слушай: Пылесос истории — ты метла фортуны. Посереди декорации суток. Кружка пива. Пена в шевелюре. Кто ж сказал: «Ты бей, но не убей!» Сцена, пыль. Где ж пылесос истории? Нет, не создали умники его… А за кулисами накурено, наплевано, красавицы, сняв грим, все пьют бордо…

— Кончай паясничать, — перебила его Лариса, сообразив, что Микола беззастенчиво импровизирует. — Где ты с ним пил? Где взял деньги на коньяк? Ты дома взял деньги? — Лариса вскрикнула и побежала в комнату, скрипнула дверца секретера, не включая света, она нащупала деревянную шкатулочку, где они хранили деньги, и решительно направилась на кухню.

Микола сидел понурившись. Денег дома он не брал, но и выдумать правдоподобное появление «Наполеона» тоже не мог. А сказать все, как было, казалось полной нелепостью, глупостью.

Лариса с вызовом поставила шкатулку на стол и, пристально глядя на мужа, открыла крышку. Поверх старых пятерок и трешниц лежали три новенькие десятки.

С минуту длилась немая сцена.

— Миколка, Миколушка! Ах ты заразочка моя… Прости меня, я погорячилась. Ты сам понимаешь, когда дома денег кот наплакал, мне подумалось, что тебе захотелось кого-то «Наполеоном» угостить… Ты прости меня, глупую… Ладно, Миколка? Ты не сердишься? Ну, рассказывай…

— Оденься прежде, балерина… Срамотой отсвечиваешь. Не буду же я тебе такой все на кухне рассказывать!

— Сейчас, сейчас, Миколушка. Сейчас оденусь, — Лариса выбежала.

А он пьяно уставился на три новенькие десятки. Он понимал, Лариса положить их туда не могла. За себя тоже был спокоен. Отец? Так он уже полгода не встает. Кто? Какой-то бред. Продолжение вымысла?

Микола перевел взгляд на заполненный коньяком стаканчик, взял его и, не раздумывая, выпил. И сморщился, закрыв глаза. А когда снова посмотрел в раскрытую шкатулку, то увидел: там появилась новенькая пятерка.

Он не видел, каким образом она там очутилась, хотя не сомневался мгновение тому назад ее там не было.

От сознания фантастичности, даже дикости происходящего хмель из головы как ветром выдуло. Мозг напряженно заработал. Микола посмотрел с подозрением на стаканчик, торопливо вылил в него остатки «Наполеона» и, не отводя глаз от шкатулки, выпил. Там появилась новенькая трешка. Заметить, как это все происходит, ему не удалось, но сомнения исчезли.