Пыльными дорогами. Путница (СИ)

Несмотря на ранний час да холодный ветер, пришедший от самых восточных гор, как сказывали вещуны, люду собралось немерено. Вечно не спящая Трайта провожала северян в их жестокий суровый край. Всем хотелось вновь полюбоваться на драккары, что стояли со спущенными парусами, спали у пристани которую седмицу. Теперь же развернулись они во всей красе и величии. Драконы хищно скалились с носов и, кажется, встань кто на их пути, сожгут огнем своим, разорвут мощными клыками.

Близко подходить мы с Варварой не стали. Всеслав не велел. Мол, сиди ты, лисица рыжая тихо в сторонке, не суйся лишний раз. Я хоть и против была да все ж послушала. Сам чародей, как и полагалось, с князем Мстиславом поблизости был. И Ростих там же, и Велимир, и Зоран. Темный жрец сразу меня в толпе приметил и едва заметно кивнул.

Отвернулась я, не ответила. Не стану.

Помогите мне, светлые боги!

Вот и скельдиане вышли, обмолвились с князем, поклонами обменялись, пожали друг другу руки. После Ульвар Трехпалый вышел вперед и, преклонив колено, вознес молитву своим богам, которые должны были хранить в пути. Его люди сделали так же.

Поднявшись, Ульвар вынул из-за пояса короткий нож и быстро провел им по ладони. Проговорив что-то, бросил в реку, а помощник его прибавил пригоршню соли.

Соль, сталь и кровь — вот чем платят скельдиане своим духам перед отплытием. Сталь — в подарок, кровь — чтоб получив свое, кровожадные духи не требовали больше и не забирали никого из скипрейда сэконунга, а соль — все тех же духов умаслить. Воды Марвы нашей пресные, а защитники скельдиан лишь в морских и живут. Реки Белардские им что отрава лютая. Пусть же не сердятся, что заставил их Ульвар столько ждать и не напиться горькой морской соли.

Шагнули скельдиане на корабли, убрали мостки, развязали морские узлы. Затрубил могучий рог, чей голос оглушил меня тут же.

Внутри вдруг точно оборвалось что.

Вот бы мне на драккар взойти, встать на натертую деревенную палубу, ладонью по оскаленной драконьей морде провести и не израниться об острые клыки. Грубого паруса коснуться и услышать, как грохочет в нем ветер. А после стереть с лица брызги соленой воды и укрыться под тяжелым меховым плащом от обжигающего попутного ветра.

Будто сон. И явью уж никогда не станет.

Показалось мне, что Сигурд, вставший вместе с братом на корме, меня в толпе разглядел. Не поклонился, не улыбнулся, только глядел долго. Второй раз мы теперь с ним распрощались.

Мне, девке простой, богов благодарить следует, что свели меня с высокородным скельдианским ярлом, в чьих жилах древняя кровь течет. Куда уж до него? И верно решила, что плыть отказалась в Скельдианию. И правильно.

Только отчего вдруг щемит так в груди? Не родного ведь кого провожаю.

Под оглушительное пение рога, под крики людей, под бормотание молитв, хмельные голоса. Сопровождаемые дымом, запахом горячей смолы, свежего хлеба, рыбы, осенней прелой листвы, сырости вод, уходили скельдиане прочь из Трайты. Паруса с оскаленной волчьей мордой туго натянулись от попутного резкого ветра. Затрещали, зашумели — запели особую песнь.

Люд на берегу толпился, пока не исчезли за поворотом драккары, пока не стало видно их. На этот раз скельдиане другим, северным путем ушли. Туда, где Марва в море впадает прямиком и где вотчина скельдианского конунга начинается.

— Идем что ли? — спросила Варвара в тот самый миг, как я с тоской глядела на драккар, исчезающий с глаза. — Вёльма?

— Идем, — грустно согласилась я. — Не на что глядеть дольше.

— Печалишься, что скельдиане ушли что ль? — удивилась чародейка.

— И без них печалей мне хватит, — ответила.

Потом вдруг подняла глаза и увидела Ладимира. Вместе с Ростихом они за князем шли среди прочих приближенных.

— Вёльма, идем. Вёльма?

— Ты, вот что, иди пока одна, Варвара.

— А ты как же?

— Я вон Осьмушу подожду, поговорить с ним хочу.

Слава богам, перевертыш в тот миг как раз через толпу продирался и прям в нашу сторону. Зоран видать велел ему в Дом Предсказаний вернуться.

Варвара недоверчиво на меня взглянула, но все ж согласилась.

— Как знаешь, — ответила. — Только не загуляйся.

— Куда уж мне.

Дождавшись, пока она уйдет, я навстречу к Осьмуше кинулась.

— Вёльма, куда несешься будто подпаленная? — удивленно усмехнулся он.

— Слушай меня, Осьмуша да делай как говорю, — я вцепилась в его руку и отпускать не собиралась. — Как в Дом Предсказаний придешь, скажи Варваре, что Всеслав меня с собой оставил, ясно?

Перевертыш нахмурился.

— Что удумала такое?

— Не твоя то забота, Осьмуша, помоги лучше.

В глазах его волчья зелень колдовская мелькнула.

— Печалью ты пахнешь, Вёльма, тоской и тревогой тяжкой.

— Не время для твоих присказок, Осьмуша, — резко бросила я в ответ. — Сделаешь, как я прошу, благодарна буду, а нет — не твоя забота.

— Стой, Вёльма, погоди, — остановил он меня, и пройти не дал. — Сделаю, как сказала. Только, если что дурное…

Я резко отдернула руку.

— А что дурное, так не твоя забота.

Боги, ну сколько можно уж? Шагу ступить не могу — каждому остановить да бедами пригрозить нужно. Мне ли теперь бояться злых предсказаний?