Сюртук должен был настроить на достойное проведение вечера и раздражал своей скучностью и отсутствием даже малейших следов пыли. Ларский еще раз прошелся по подолу ладонью, чтобы замедлить неумолимое движение к ждущему его культурному досугу. Желание провести время достойно начало таять сразу, как только он поставил авиетку в парковочные стапели.
Неприятно тащить задницу к насмешливо изогнутым губам гигантской маски-входа. Стоит приблизиться, как рот распахнется в комической радости и обнаружит за собой темный, с золотистыми всполохами проход в театральный центр, где помимо Забытого Театра был десяток самых разных, и тогда повернуть назад станет еще сложнее.
Никита кинул взгляд через плечо. Радуга движущейся дороги делала крутой поворот и уходила за изогнутый угол здания, выстроенного словно из бархата. Ларский почесал кончик носа, затем медленно развернулся и отправился в обратную сторону.
Он уже знал, куда пойдет, хотя решил не думать об этом как о принятом решении. Ларский часто так поступал, не признавался самому себе в том, что на самом деле делает. Он просто шел не спеша по мягкой, плывущей под ногами дороге и рассматривал знакомые окрестности – флоотиры развлекательного комплекса на ближайшем к побережью лепестке Макао.
С высоты полета этот лепесток казался выпуклым, разросшимся разноцветными драгоценными слоями. Они были бледными, нежными, даже хрупкими, как и сама гигантская изящная линия полуострова. Когда-то Макао выглядел совсем иначе, но за долгую историю этого места низменных развлечений, наркотиков, психиатрических больных, детских парков и аттракционов, контуры и ландшафт полуострова перекроили полностью.
Вход в казино «Труба» уходил ступенями в широкий серебристый раструб, а потом сужался в проход, убранный с изяществом и роскошью. Внутри ты оказывался среди множества людей, охваченных неуемным желанием рискнуть и сорвать куш или обнулить свои кредиты до минимума, а потом заливать горе ведрами шампанского. Разлитая повсюду жажда острых впечатлений и жаркие волны азарта, накрывающие публику игорных столов, всегда будоражили Ларского, помогали избавиться и от отвратительных служебных мыслей, и от чувства скучной однообразной пресыщенности.
Молодая пара о чем-то оживленно спорила у входа в зал, где играли в рулетку. Никита скользнул взглядом по красотке, голова которой представляла собой сложный осенний букет из волос-веточек, волос-цветков, волос-листьев, по которым перемещались янтарного цвета божьи коровки. Она горячо возражала, покачавала роскошной прической, и ее объемная металлическая татуировка, змеившаяся от уха, вдоль шеи и к плечу, переливалась всеми возможными цветами. Девица, к сожалению, уже была занята, хотя и не очень довольна спутником.
– Добрый вечер, господин. Вы будете играть или просто хотите выпить?
Никита с неохотой оторвал глаза от блистающей и очень возмущенной девушки.
– Вот сейчас думаю, – произнес Ларский и сделал жалкую попытку вернуться мыслями к спектаклю, на который он мог бы еще успеть, проявив немалую силу воли.
Похоже, после служебного коньяка воля отключилась и дремала где-то в дальнем углу сознания. Пока Никита изображал глубокомысленные раздумья, облаченный во фрак клон казино стоял неподвижно рядом и ждал.
– Даже не знаю. Вы бы что мне посоветовали выбрать: театр или казино?
Клон напряженно заморгал – задача ему сходу не давалась.
– Я должен вам советовать? – уточнил он.
Клоны в казино, как и почти везде, были созданиями однодневными, редко трехдневными, а потому очень дешевыми в производстве и не способными отвечать на сложносочиненные вопросы о трудностях человеческого бытия и давать советы. Что можно было взять с этой ущербной копии человеческого организма без способности к рефлексии? Зато память у них была отличная, идентификационная, собственная и коллективная – на всех клонов казино.
– Хорошо, парень, – поморщился Ларский. – Какой цвет сегодня идет в рулетку с перевесом на выигрыше?
– От стола к столу отличается, господин. Но в среднем ставки на черное сегодня выигрывают четыре к пяти. Могу загрузить статистику по выигравшим номерам.
Никита снова поморщился как уставший от жизни чиновник, каким он по правде и являлся. Черный на поле он не любил, этот цвет порядком ему надоел на работе и всегда плохо влиял на настроение, заставляя думать о том, чем рано или поздно закончится тягомотина его жизни.
– Лучше загрузите динамику для меня, я сегодня особенно суеверна, – раздался рядом звонкий женский голос. Удивительно звонкий.
Они с клоном синхронно обернулись в сторону появившейся дамы. Эта, слава богам казино, была без сопровождения. И без букета на голове.
– Госпожа, – клон вежливо поклонился и протянул руку.
Для удобства гостей информационный носитель по текущим и прошедшим играм казино был встроен прямо в ладонь клона. Статистика выигрышей по столам всплыла над открытой рукой.