Quantum compita

И вот прям сейчас всякий наш, и только наш, боец, сам себя считающий достойным геройской доли, может в порядке живой очереди подойти к нам и самостоятельно вышить дарованный лично Командором первому пиратскому геройскому подразделению отличительный знак. (О котором он пока ничего не знает, но это мы с ним отдельно обсудим.)

Захар ещё на мостике выпал в осадок и молчал всю дорогу, а тут очнулся. – Ага! А кто достойным не считается, может возвращаться к Командору или к обожаемым атаманам?!

– Нет, домой, к мамочке! – зло подумал я. Пацан засопел, мне сразу стало его жаль – зря я о мамочке, он же у меня сирота.

Захар вдруг спросил, – Неждан, а все другие герои тоже так в герои попадали?

Вот что ему ответить? Что сам я не герой, откуда ж мне знать? Не могу уже ему врать, да и не хочу. – Конечно! Ведь если человек сам добровольно лезет в герои, он либо трепло, либо психопат. Герои не выбирают свою судьбу…

– Это судьба выбирает героев! – подвёл под это дело философскую базу мой романтический юноша, и, несмотря на пафос, он, кажется, прав, во всяком случае, несильно заблуждается. Сам же недрогнувшей рукой вышил у себя на рукаве «SC» – у него это получается намного лучше.

До отбоя потом возились с пацанами, ребята воодушевились, эмоции требовали выхода, и кое-кто на вдохновении даже смог несколько раз меня достать! Плюш тоже доволен – красавчики они у нас, просто слов нет. С трудом и не сразу смогли их уложить, завтра всё-таки непростой денёк.

А у нас продлёнка. Пока новый распорядок не вступил в силу, Захар и Грегори отправились к Чернышу. Пацанов они жалеют, а себе или друг другу всё ещё пытаются что-то доказать. Или, может, просто им нужно побыть где-то простыми мальчишками, такими как все?

Со строевой Плюш поплёлся на мостик к дяде Грегори натирать медяшки, а я к Стуже флажками махать. Встретились по пути в капкаюту, смущенно переглянулись. Мы ведь три дня дурака валяли, притворялись, неужто опять спектакль придётся разыгрывать?

Волновались мы напрасно – нас встретил один Лют.

– А где все? – удивился Плюшевый.

– Все, кто нам нужен, уже на месте, – как всегда загадочно ответил гуру, – падайте в лотос.

– А нафига? – растерялся я.

– Буду учить вас отдыхать.

– Опять??? – воскликнули мы хором.

– Не ссыте – на этот раз без гипноза, – улыбнулся Лют, устраиваясь на палубе.

Дежавю, переглянувшись, присаживаемся на коленки.

– Так можно? – уточнил Плюш.

Лют кивнул и спросил вдруг, – а на рукавах такие буковки только у вас или уже у всех?

– А чо? – насторожился я.

– Ничо, проехали, – Лют благодушен. – Итак, начинаем осваивать медитацию. Закройте глаза. Попросите своих пацанов помолчать, сами тоже ничего про себя не говорите. Отключитесь от всего окружающего, для начала вспоминайте прошедший день, а потом просто всё, что вспоминается.

– А…, – хотел я уточнить, почему именно сегодняшний, или он имел в виду любой прошедший день?

– Заткнись, – блаженно ответствовал Лют, я снова закрыл глаза, – ага.

* * *

Проснулись мы, как всегда, до восхода, но впервые одни, вообще без никого. Ладно и то, что не проспали, кажется, и выспались.

Уже на бегу отметил странность – нам с Захаром снилось одно и то же. Весь вчерашний день снился, только там, где я рулил, Зак всё видел сверху и со стороны, а где он – я себя, то есть его со стороны наблюдал.

Это что ж такое получается? Мы вдвоём можем в один сон попасть? А если по отдельности? Например, вдруг можно выбирать персонажей? Это ведь такая получается полезная штука, что я прям сразу всей пользы и осознать не могу, вот если подумать…

– Аврал! – благим матом заорал Захар на весь мозг, и Грегори добавил децибел в уши.

Прибежали, значит, побудка. Пацаны выскакивают из такелажки, разбираются по местам в строю. Из-за подавленной зевоты рожи у всех зверские, но решительные, таращат глазёнки на обожаемое начальство.

Наши уже обхватили локти за спиной, отставив правую ногу чуть в сторону – мы так стоим «вольно» – а ватаги только подтягиваются. Встали, смотрят перед собой, но мы уже отметили ощупывающие взгляды. Всем, конечно, интересно, что это у нас за новые буковки на рукавах, и что они означают. Ждём Командора, он всё разъяснит.

Наконец, вышел Джек, атаманы хором проорали: «Равняйсь! Смирно!» Командор окинул благосклонным взором ровный строй подтянутых бойцов – мальчишки быстро учатся.

– Гуд монин, броз! – рокотнул Длинный.

– Гуд монин… сэр… Командор… сэр! – слаженно пролаял строй на пять единых выдохов.

– Вольно! – весьма собой довольный Джек закончил свою часть выступления.

Любит лордёнок покомандовать, но речи ему пока не даются, а у Руды как раз всё наоборот. – Закари! Сбитый! Выйти из строя!

Рубим строевым, кругом и равняйсь на Командора, а тот на рукав Плюша уставился, он справа оказался. Видимо, слова Руда забыл – только что челюсть не упала, а мы смотрим преданно и взглядами вопрошаем: «И что»?

Лют, зараза, рядом с ним стоит и не с ним будто, в нирвану гуру отлучился, аж глазки к небесам поднял. Руда на него оглянулся, кажется, о чём-то догадался и пустился в импровизацию.