Раб моего мужа

— Пусть только попробуют! Уж мы зададим-то им перцу!

Элизабет коробило от такого бахвальства. С чего эти напыщенные индюки вообразили, будто «один южный джентльмен стоит дюжины янки»? Чем они лучше северян? Разве что, раздутая спесь каким-то волшебным образом придаст им неуязвимости в бою.

Хвастуны распалялись, подогретые алкоголем, и только несколько человек хмуро отмалчивались по углам. Но, когда какой-то напомаженный юнец, у которого едва-едва начали пробиваться усы, взахлеб вещал, как будет расправляться с «трусами-янки», его речь прервал негромкий спокойный голос:

— Самое опасное в любой войне — это недооценивать своего врага.

Все уставились на говорящего. Им оказался человек лет тридцати пяти со светлыми, зачесанными назад волосами и открытым широкоскулым лицом, обрамленным клиновидной бородкой.

— Что вы имеете в виду, сэр? — подбоченился сопляк.

Незнакомец поставил свой бокал на столик и поднялся с дивана.

— Я прошел Мексиканскую кампанию, молодой человек, — сообщил он. — Вам кажется, будто война — это скакать на ретивом коне и лихо рубить головы янки?

Мальчишка набычился и покраснел. Судя по всему, он думал именно так.

— О нет, мой юный друг, — продолжил его собеседник. — Война — это когда вы сидите в окопе по уши в грязи; над вами свистят ядра так, что не поднять головы; а штаны ваши, извините за выражение, в дерьме. Но не потому, что вы обгадились от страха, а потому что у вас дизентерия, которая уже унесла половину вашего отряда на тот свет.

Неужто голос разума прорезался в этом мороке бравады и похвальбы? Интересно, кто этот джентльмен? Элизабет даже привстала в кресле, чтобы получше его разглядеть, но тут остальные мужчины вскочили со своих мест и, окружив незнакомца, загалдели как оглашенные, наперебой доказывая, что он не прав.

Однако несколько человек, видимо, побывавших на настоящей войне, поддержали его позицию. Обстановка накалялась, грозя перерасти в массовые вызовы на дуэль.

К счастью, хозяин дома взял дело в свои руки.

— Джентльмены! Джентльмены! — Он постучал ложечкой по бокалу.

Забияки немного притихли и уставились на него.

— Господа, — миролюбиво продолжил мистер Максвелл, — я уверен, что каждый из собравшихся — пламенный патриот нашего Юга. Мы все здесь герои и храбрецы, и разногласия нам ни к чему. Давайте лучше направим наш воинственный пыл в другое русло. Думаю, пришло время представить вам наш сюрприз.

Глава 13

— Следуйте за мной, господа.

Мистер Максвелл направился к выходу из курительной комнаты. Мужчины со смешками и прибаутками потянулись за ним.

Джеймс схватил Элизабет под руку и потащил за собой. Ее потряхивало от волнения. Что это за сюрприз, на который дамам не следует смотреть? Какую еще мерзость выдумали эти пресыщенные богачи?

Гости миновали вестибюль и спустились в винный погреб. Повеяло прохладой, плечи Элизабет покрылись гусиной кожей. По сторонам от прохода громоздились бочки, и терпкий дубовый аромат смешивался с едва уловимым плесневелым душком.

Хозяин отворил неприметную дверь в дальнем углу. За ней скрывалось просторное помещение. На голых каменных стенах висели почерневшие канделябры, и горящие в них свечи, погружали все вокруг в тусклую желтизну.

В центре зала торчали четыре столбика. Натянутые между ними канаты ограничивали квадратную площадку, застеленную зеленым ковром. Элизабет случалось посещать праздничные гуляния, на которых состязались в боксе или борьбе, и она догадалась, что это ринг.

Остальным явно пришла в голову та же мысль, и со всех сторон послышались одобрительные возгласы. Джеймс подвел Элизабет вплотную к рингу и встал в первом ряду. Она не удержалась, протянула руку и потрогала толстый шершавый канат.

Когда гости сгрудились вокруг арены, хозяин дома выступил вперед.

— Джентльмены! — произнес он. — Прошу приветствовать моего хорошего друга — мистера Криппса.

Из толпы вышел благообразный старикашка, которого Элизабет уже видела за столом. Он вежливо поклонился присутствующим, а мистер Максвелл продолжил:

— Как вы знаете, господа, я увлекаюсь негритянскими боями. Мистер Криппс разделяет мой интерес, и недавно он заполучил бойца, который, по его словам, побьет любого ниггера в этом штате.

Мистер Криппс самодовольно кивнул, а Максвелл произнес:

— Конечно же, я позволил себе в этом усомниться, и мы заключили пари. Его ниггер против моего.

— Считайте, что вы уже проиграли, дружище, — усмехнулся старикан. — Мой Малыш Джонни непобедим.

— Он просто еще не встречался с моим лучшим бойцом, — парировал Максвелл. — Эй, Рувим, поди-ка сюда!

Толпа расступилась, и из нее показался рослый негр. Он поднырнул под канат и пружинисто прошелся по рингу, демонстрируя крепкие мускулы. Публика одобрительно загудела.

Негр подошел к своему господину, и тот похлопал его по плечу.

— Готов к поединку? — поинтересовался он.

— Готов, масса Максвелл, сэр.

— Молодец. Покажи всем, кто здесь чемпион!

Седые усики старикашки Криппса вздернулись в ехидной усмешке.

— А теперь взгляните на моего ниггера, джентльмены. И вы сразу поймете, кто тут чемпион. — Он обернулся и позвал: — Малыш Джонни!