Рабинович В. - Алхимия-2012

И ты бы кинулся на первый зов Лизнуть разок Нарциссово зерцало»

(«Ад», XXX, 91-129).

Язычник и христианин вместе, ибо грех один, почитавшийся таковым всегда. И все же: «Я словом лгал, а ты — чеканом!» — возражает находчивый грек фальшивомонетчику Адамо. Для грека времен Троянской войны подделка слова куда безобиднее, нежели подделка монеты. Для Данте — обман есть обман, ибо слово и вещь взаимопревращаемы, взаи-мообращаемы — трансмутационно-алхимическим образом. И потому обе подделки — равно греховны; может быть, обе есть одна подделка. По той же причине в этой склоке победителей нет и не будет. Так им всем и надо!

А вот и подделыцики людей дубасят поддельщика металла Капоккьо. Это небезызвестные Джанни Скикки и Мирра. Вот что, например, вытворяет этот самый Скикки и прелюбодейка Мирра с бедным алхимиком, гораздым на подделки металла:

.. .две бледных голых тени, которые, кусая всех кругом, неслись, как боров, поломавший сени.

Одна Капоккьо в шею вгрызлась ртом И с ним помчалась; испуская крики,

Он скреб о жесткий камень животом.

Дрожа всем телом: «Это Джанни Скикки, —

Промолвил аретинец. — Всем постыл,

Он донимает всех, такой вот дикий»

(«Ад», XXX, 25-33).

А вот и:

«...Мирры безрассудной Старинный дух, той, что плотских утех С родным отцом искала в страсти блудной.

Она такой же с ним свершила грех,

Себя подделав и обману рада,

Как тот, кто там бежит, терзая всех,

Который, пожелав хозяйку стада,

Подделал старого Буозо, лег И завещанье совершил, как надо»

(«Ад», XXX, 37-45).

Все то же. Любые обманы уравнены в правах. Отмечу здесь вновь появившийся образ свиньи («I рогсо», 27). Запомним. Эта свинья — или боров, или кабан — нам еще пригодится.

Итак, «софистика» — подделка драгоценных металлов, а потом и денег. Что в конце концов подневольный Адамо и даже его заказчики — графы Гвиди, когда сам Филипп IV Красивый (он же «Проклятый») замешан в том же! К. Маркс: «...подделка денег: в этом Филипп Красивый мастер.

Запрещает, например, совершенно вывоз золота и серебра, заставляет жестокими наказаниями принимать свое низкопробное золото: принудил однажды всех — кроме епископов и баронов — отдать ^!/₂ их серебряной утвари для своего монетного двора., повсюду вспыхивали волнения [в 1306-м, 1310-м и 1314 гг. — В. Р.]... его проделки с монетой обогатили только ростовщиков и спекулянтов... достиг на время единства монеты»²⁷.

Отменяет право светских феодалов выпускать собственную монету. Однако при уплате налогов требует безусловно «добрую монету». Вот какой был этот августейший Филипп-фальшивомонетчик, конечно же, затмивший кустаря-одиночку Адамо и даже его заказчиков — графов Гвиди.

Общественное мнение бурлит. Подделка монеты — тягчайшее социальное зло.

Гильо де Машо, один из приближенных короля Чехии Яна Богемского, сына Генриха VII:

Есть еще вещь, по мне нехорошая,

Это...

Порченая монета..²⁸.

Жиль Ли Мюизис:

Жаждут мира и хорошей монеты²¹².

Он же:

Король должен...

Чеканить настоящую монету, которая бы повсюду принималась²¹³.

Годфруа Парижский:

Путем порчи [монеты] и колебаний ее стоимости Советники нашего доброго короля Нас всех к такому разоренью привели³¹.

Налоговый гнет и порча монеты —два зла, с коими не могут смириться не только народ, но и городские верхи²¹⁴.

Каким же образом Филипп Красивый фальсифицировал монету? Практиковались добавки олова (возможно, и меди) к золоту, что, конечно же, изменяло лигатуру. Это подтверждает Джованни Виллани.

Жульнические «финансовые реформы» шли рука об руку с прямым разбоем и грабежом. Этот монарх с одобрения Папы Климента Уне только ограбил орден тамплиеров, но и жестоко расправился с рыцарями Храма. Флорентийская республика не отставала в зверствах от своего французского августейшего коллеги. Жак де Моле, великий магистр ордена, сожженный в марте 1314 года, проклиная своего палача Филиппа IV Французского, в провидческом озарении будто бы отпустил Филиппу только несколько месяцев жизни. Прорицание Моле сбылось: во время королевской охоты на лошадь Филиппа якобы напал гигантский кабан; король упал и от тяжких переломов костей вскорости умер. Эту версию принял Данте:

Там узрят, как над Сеной жизнь скудна,

С тех пор как стал поддельщиком металла Тот, кто умрет от шкуры кабана..

(«Рай», XIX, 118-120).

Снова кабан («colpo di cotenna»), олицетворяющий нечистую силу, сопутствующий, как мы видим, мошеннически-алхимическим плутням.

«Falseggiando la moneta» — убедительное завершение всей предварительной работы алхимика, вставшего на путь «аурификции» — имитации золота, подделки металла.

Беззаконная светская власть бок о бок со столь же беззаконной властью церковной:

...всех в скверне обогнав,

Придет с заката пастырь без закона...

(«Ад», XIX, 82-83).

Этот жуткий союз папской власти и власти королевской с фантасмагорической выразительностью запечатлен так:

...священный храм Явил семь глав над опереньем птичьим:

Вдоль дышла — три, четыре — по углам.

Три первые уподоблялись бычьим,

У прочих был единый рог в челе:

В мир не являлся зверь, странней обличьем.

Уверенно, как башня на скале,

На нем блудница наглая сидела,