Работа для оборотня (СИ)

Фонарь затрещал как-то особенно громко, и Камал поднял голову. За окном спокойная ясная ночь ранней осени, воздух наполнен вонью города, и её не могут заглушить сильные запахи пряностей, которые индийские эмигранты щедро добавляют в каждое блюдо, – но сквозь эту оглушающую смесь вони и ароматов пробивается слабый, пленительный запах увядающих листьев и сохнущей травы. Камал подумал, что ему хочется за город. Взять брата, сесть на автобус и ехать до конечной остановки, миновать последние заброшенные дома на границе пригорода и лечь на сухую траву, поближе к реке, и дышать, дышать, дышать.

Фонарь снова затрещал, а потом погас. Часть улочки погрузилась во тьму, но даже на фоне этой тьмы три фигуры, выступившие из соседнего переулка, показались Камалу особенно тёмными. Словно вырезанными из всего окружающего пространства.

Он застыл от ужаса. Запоздало обругал жадность Аджита, не хотевшего проводить в аптеку телефон – Камалу придётся бежать на угол, к телефонной будке, чтобы вызвать полицию. Но он не мог даже пошевелиться от страха, куда уж бежать? Всё, на что его хватило – это сползти на пол и съёжиться под столом, прижимая колени к груди, когда три чёрных силуэта приблизились к окнам аптеки. Он ожидал услышать щёлканье отмычек, и замер уже не от страха, а от изумления, когда до него донеслось тихое:

- Алохомора!

Волшебники?.. Но что волшебникам может понадобиться в обычной магловской аптеке? Додумать эту мысль до конца Камал не успел. Дверь распахнулась, но взломщики не спешили заходить внутрь. Тот, кто отпер дверь – Камал узнал его голос – повёл палочкой из стороны в сторону и произнёс:

- Гоменум Ревелио.

Камал не знал, что это за заклинание – на третьем курсе Хогвартса, с которого он ушёл три года назад, его ещё не проходили. Порыв холодного ветра ударил его в лицо, стол, под которым он прятался, отъехал в сторону и врезался в полки с лекарствами. Юноша оцепенел, расширенными глазами глядя на троих высоких, плечистых мужчин, которые надвигались на него, подняв палочки, на которых уже загорелись белые огоньки заклинания «Люмос».

- Это ещё кто? – спросил один из них, темнокожий, с длинными дредами, падающими на воротник кожаного плаща. Его палочка ткнулась Камалу в лицо, и тот отпрянул назад, испуганно вскрикнув, но тёмная рука тут же схватила его за воротник, не давая пошевелиться. – Ты говорил, что здесь никого не будет, Виктор!

Тот, кого назвали Виктором, дёрнул плечами:

- Ну ошибся, и что? Всё равно он нам не помешает.

- Возможно, даже поможет, – произнёс третий, тот, кто произносил заклинания. Рука темнокожего мужчины грубо развернула Камала в сторону, и над ним склонился высокий, наголо обритый мужчина в куртке защитного цвета, крепко обтянувшей широченные плечи и грудь. Он был таким огромным, что по сравнению с ним Аджит показался бы мальчиком-подростком, но Камала пронзила дрожь не от вида его высокого роста и огромных кулаков, не от вида палочки, жёстко наставленной на него – он задрожал от взгляда. Прямого взгляда холодных, прозрачно-серых глаз, который пронзил его до самого сердца.

- Кто ты такой? – спросил бритый.

- Я… я… пролепетал Камал. Темнокожий снова встряхнул его, так что воротник глубоко врезался в шею Камала:

- Говори громче, щенок!

- Он заговорит, – усмехнулся бритый, – а вот ты бы вёл себя потише, Адам, а то весь квартал перебудишь. Так кто ты такой, мальчик?

- Я… я работаю здесь, – Камал судорожно сглотнул. Бритый слегка улыбнулся бледными полными губами:

- Хорошо. Значит, ты знаешь, где старина Аджит прячет опиум.

Камал задохнулся, затряс головой, всё ещё не в силах отвести взгляда от ледяных пронизывающих глаз:

- Пожалуйста, сэр, не надо! Не делайте этого, меня уволят, или убьют, не надо!

- Не ори! – рявкнул на него Адам. – Перестань визжать, поросёнок, или я сам тебя убью!

Камал закусил губу, сдерживая слёзы. Он привык, что его оскорбляют из-за полноты. Но что он мог поделать? Все лишние пенни и шиллинги, которые ему удалось заработать, он тратил на лекарства для брата и хорошую, полезную еду для него же; отдавал Салману каждый кусочек мяса, каждое яйцо, каждую горстку риса. Сам он уже много месяцев питался только картошкой и бутербродами с мерзким дешёвым маргарином, оттого и толстел, при этом постоянно испытывая мучительное чувство голода. Но слёзы выступили не из-за привычных оскорблений. Их вызвал страх – страх за брата. Жизнь Камала висит на волоске, ничто не мешает грабителям прикончить его на месте, а даже если они его пощадят, до него доберутся клиенты Аджита. Что будет с его братом, если его не станет?

- Умоляю, сэр, я не могу потерять работу! У меня есть брат! Он сильно болеет, без меня он умрёт!

- Я сказал, замолчи! – прорычал Адам, занося над головой Камала палочку. Но бритый мужчина перехватил его руку в воздухе:

- Адам, предупреждаю в последний раз. Отойди от него и успокойся.

- Грегор…

- Немедленно!

Адам оттолкнул Камала так, что тот упал на пол, и отступил в сторону, туда, где неподвижно стоял Виктор. Грегор снова наклонился к юноше:

- Сколько лет твоему брату?