Работа для оборотня (СИ)

Убрав руку с его шеи, Грегор снова сел на свой стул и откинулся назад, глядя Квентину в глаза, приготовившись слушать. Борясь с волнением, юноша небрежно пожал плечами:

- Ты ошибся. Мы практически не знаем друг друга. Я впервые с ним встретился всего несколько дней назад, в тот день, когда Скуммель попытался захватить меня в моей лондонской квартире. Потом мы отправились к Ремусу в дом, и уже оттуда аппарировали в Ипсвич. Он помог мне спасти Джин и сбежать. Больше мне нечего сказать.

- Я так не думаю, – Грегор слегка прищурился. – Насколько я помню рассказ Скуммеля, Ремус сам предложил себя в обмен на вас. Ты не знаешь, зачем он это сделал?

Взгляд вожака внезапно сделался очень тяжёлым, словно его серые глаза налились свинцом. Несмотря на то, что печка напряжённо трещала в углу, Квентину вдруг показалось, что вокруг стало холодно. Он продолжал сидеть прямо, не отводя взгляда от пристальных, испытующих глаз Гвилта, но при этом придал своим глазам отсутствующее, туповатое выражение, и задумчиво приоткрыл рот. Он пользовался этим приёмом много раз, изображая недалёкого, неуклюжего увальня, воплощение всех скверных стереотипов о студентах его факультета. Он старался думать о Джин, только о Джин. Не о Ремусе Люпине, и не о его отце, который побелел от ужаса, услышав, что сын собирается пробраться в стаю Грегора Гвилта.

«Пап, у меня задание. Дамблдор поручил мне узнать кое-что о Гвилте, и я должен попасть к нему…»

Что узнать? Квентин так этого и не спросил. Он был слишком занят собственной бедой, чтобы расспрашивать Ремуса о том, что, чёрт возьми, понадобилось Дамблдору узнать о Гвилте. И сейчас он был рад, что не спросил. Если Гвилт и узнает об этом от кого-нибудь, то точно не от Квентина.

- Я не знаю, – спокойно сказал он. Гвилт продолжал смотреть на него ещё недолго, прежде чем сказал:

- Видел тот большой дом в центре деревни? Через пару часов приходи туда, тебя покормят. Если Джин станет лучше, за завтраком сможешь увидеть её. Но запомни вот что, – он слегка сощурился: – о вашей маленькой дружбе с Ремусом Люпином можешь забыть. Не приближайся к нему и не разговаривай с ним. Если нарушишь мой приказ, вам обоим придётся несладко. Ты понял меня?

- Да. Я могу идти?

- Можешь. Подожди Адама снаружи, он найдёт для тебя работу.

Когда Квентин вышел из комнаты, Адам резко подошёл к столу и сел напротив Грегора. Было видно, что он едва сдерживает гнев.

- Проклятье, – глухо проговорил он, – я так и знал, что от этого Скуммеля проблем не оберёшься! Сперва он ввязался в потасовку с аврорами, пока вёз к нам этого Люпина, а теперь наследил во Франции!

- Скуммель сейчас – меньшая из наших проблем, – проговорил Грегор. – Но ты прав, он зашёл слишком далеко. Ничего, я с ним справлюсь. Я тоже немножко умею колдовать, – его глаза недобро блеснули, на губах мелькнула улыбка, и Адам позволил себе улыбнуться в ответ.

- Можно вопрос? – поинтересовался он. Грегор откинулся на спинку стула:

- Конечно.

- Почему ты запретил Хуперсу разговаривать с Люпином? Вчера он единственный смог унять этого бычка. Ты сам видел, даже мне это не удалось.

- Что? Ты защищаешь сына Лайелла Люпина? Уж не постарел ли ты, дружище?

- Лайелла Люпина я ненавижу и никогда не прощу, – глухо ответил Адам, – я и мальчишку сперва невзлюбил, но вчера… вчера я понял, что он не так уж похож на отца. Лайелл очень вспыльчивый, сперва делает и говорит, потом думает, за что и поплатился. А Ремус спокойный, тихий. Может, будет лучше, если они смогут общаться и дальше? Тогда Хуперс будет поспокойнее.

- Он и так спокоен, в моих руках жизнь его девчонки, – усмехнулся Грегор. – Да, Ремус Люпин тихий, ты правильно заметил. Потому-то за ним и нужен глаз да глаз. Тихони – они самые опасные. К тому же мне совсем не хочется, чтобы подружились два молодых оборотня, один из которых ненавидит меня, а второй ещё недавно состоял в Ордене Феникса. Мне не нужно, чтобы мои волчата были верны друг другу: они должны быть верны только мне.

- Но своей девчонке он будет верен в любом случае.

- Это другое. Любовь делает слабым, а дружба – сильным. Ты знаешь это не хуже меня, правда, Адам? Вспомни: когда-то мы с тобой были такими же, как эти мальчишки. Слабые, злые, испуганные щенки в стае Ральфа Кривозуба. Ты помнишь, чем это кончилось?

Адам поднял на него непроницаемые глаза, чёрные и горящие, как угли.

- Да, – тихо сказал он. – Я помню.

… Квентин не слышал этого разговора. Когда Грегор Гвилт велел ему выйти на улицу и дождаться Адама, он повиновался без вопросов. Вся его душа протестовала против того, чтобы выполнять приказы вожака оборотней, против того, чтобы просто находиться здесь. Но он знал, что должен сдержать свой гнев и страх. Вчерашняя вспышка не должна повториться.