Работа для оборотня (СИ)

Голос Грегора Гвилта отразился от гладких стен и высокого потолка, и церковь наполнилась эхом. Когда эхо стихло, снова стал слышен свист ветра, шум леса, скрип цепи, на которой когда-то висела люстра – но больше ничего. Оборотни молчали.

Церковь была небольшой и почти без украшений, с невысокой колокольней – суровый протестантский стиль. Когда-то тщательно выбеленные, стены посерели от грязи и потрескались. Часть стёкол в окнах были выбиты, дыры забиты досками и фанерой, и хотя был ещё день, в церкви царил полумрак. И холод. Вдоль стен гуляли сквозняки, и набившиеся внутрь оборотни не снимали тёплую одежду – длинные потрёпанные мантии и толстые свитера, потёртые кожаные куртки и яркие олимпийки. Все взгляды были прикованы к Грегору Гвилту, который стоял на возвышении, там, где когда-то был алтарь.

- Некоторые из вас, – продолжал Гвилт, – были против того, чтобы служить Тёмному Лорду. Вы страдали из-за него, теряли близких из-за него. Я всегда это понимал. Я никогда не хотел подчиняться никому. Я не хотел служить Тёмному Лорду. Но я служил ему. И вы знаете, ради чего – ради всех вас.

Его взгляд скользил по помещению, он не смотрел ни на кого и в то же время смотрел на всех. Каждый из оборотней ощущал этот взгляд, и многие вздрагивали от него, как от холода.

- Оборотни всегда были изгоями. Мы не можем чувствовать себя свободно, чувствовать себя в безопасности ни среди маглов, ни среди волшебников. Мои родители были убиты маглами. Маглы заперли их в доме и сожгли заживо. Родители Хантера, – он махнул рукой в сторону, – погибли, сражаясь с аврорами. И таких, как я или Хантер, очень много. Обратитесь к своей памяти. Подумайте. Вспомните, как каждого из вас хотя бы раз оскорбили, ранили, попытались убить волшебники или маглы. Каждого из вас однажды назвали чудовищем. Оттолкнули только потому что вы – такие, какие есть.

Его взгляд внезапно остановился на лице Ремуса. Тот вздрогнул. Хотел отвести взгляд, но не смог. Глаза вожака, как два серых кинжала, пригвоздили его к стене, вонзились в сердце и мозг, препарируя, изучая, рассматривая каждую мысль и каждое воспоминание. Несколько секунд спустя Гвилт посмотрел на кого-то другого, и Ремус подавил облегчённый вздох.

- На днях я узнал кое-что. Министерство Магии готовит новый закон против нас. По этому закону оборотней будут принудительно стерилизовать. Вы слышите? Вчера они отобрали у нас возможность учиться и работать, сегодня отбирают право иметь детей, а завтра начнут убивать, как бешеных собак!

Тишина исчезла. По рядам оборотней прокатился гул, полный возмущения. Некоторые сердито вскрикнули или зарычали.

- Они уже нас убивают! – крикнул кто-то. Гвилт кивнул:

- Ты прав, Мёрфи! Нас уже убивают. Враги окружают нас со всех сторон. Они не успокоятся, пока каждый из нас не будет убит, искалечен или брошен в тюрьму! Тёмный Лорд был жесток. Слишком жесток. Но он был нашим союзником, и он обещал нам новое общество. Общество, в котором волшебники признают нас равными себе, где мы могли бы стать теми, кем должны – частью этого мира!

- Да! Да! – крикнул Мёрфи, и к нему присоединились Хантер, Финн, Кроу и ещё несколько незнакомых голосов.

«Вы это заслужили, – с ненавистью подумал Ремус. – Вы помогали Волдеморту. Убивали невинных людей по его приказу. И вы ещё обвиняете волшебников в том, что вас не любят?!» Но в то же время он чувствовал, что к его ненависти примешивается ещё что-то, неприятное, раздражающее, как сквозняк или назойливое жужжание. Это было сомнение. Он понимал: то, что говорит Гвилт, относится и к нему. Только благодаря Дамблдору он смог получить образование – но никто, даже Дамблдор, не поможет ему найти место в волшебном мире. Он обречён всю жизнь быть изгоем. Без работы, без семьи. С тошнотворной горечью аконитового зелья. С отвращением и страхом в глазах окружающих.

Гвилт подождал, пока оборотни немного успокоятся. Заговорил не сразу – дал воцариться тишине, дал ей наполниться тревогой и ожиданием.

- Но теперь Тёмный Лорд мёртв. Он не успел оставить преемника. Среди Пожирателей Смерти нет никого, кто достоин занять его место. Это значит, что они не смогут защитить ни себя, ни свои идеи. Авроры переловят всех, рано или поздно, но все будут гнить в Азкабане. После этого они примутся за нас. Но у нас есть ещё один враг, кроме Министерства и его крыс.

Вожак повернулся к Адаму, который стоял в двух шагах от него, и кивнул ему. Адам молча повернулся и исчез за тёмной дверью позади алтаря. Раздался звук, похожий на глухое, сдавленное рычание, а потом – шум борьбы. Ремус услышал, как удивлённый ропот пробежал по рядам оборотней, когда Адам вернулся, тащя за собой незнакомого мужчину.