Работа горя

значит, если шмели – купцы, то астры для них шатры.
вдоль мостков над водой столбцы танцующей мошкары.
войско яростных георгин, зашедшее в никуда.
я был тем и я был другим, а это здесь навсегда.

и я тут жил, а потом исчез, вывелся днём одним

в розовый на восходе лес или грозу над ним
и я шёл берегом этих рос и отмелей босиком,
пока весь не вышел и не порос крапивой и васильком.

я знал, господь, что ты музыкант, но акварелист такой?

я побуду теперь закат, ставший сплошной рекой,
терракотовая кайма маленьких облаков:
раб расколотого ума сдёрнул – и был таков.

я был баловень, хитрован, но тут у тебя война.

я не понял, зачем я зван, но я получил сполна.
я видел много, покуда вниз катился, болел и слеп.
можно я сделаюсь барбарис, клевер и бересклет?

я ждал, пламени посреди, того, кто собьёт засов.

того, кто выпустит из груди свору голодных псов.
но тон мой, видимо, резковат для тех, кто пришёл жалеть.
никто не вызвался рисковать, и больше я не жилец.

поэтому я иду сквозь туман, вникая в его закон.

мне нужно найти мелкий шов, карман в пейзаже
и выйти вон.
бросить тело, вплестись как нить в воздух над резедой.
лечь на спину и вдруг поплыть кувшинками над водой.

потому что мой день угас, и ветер унёс листы.

время пополнить собой запас целительной пустоты.
лечь в осоку, будто в кровать, пылающим лбом к ручью
и дать теченью себя разъять на ряску и чешую.

24 августа 2020

. Плёс

«как тут уснёшь, покуда лодка…»

как тут уснёшь, покуда лодка
сборит расстеленное гладко
теченья тёмное сукно?
и небосвод, как круг гончарный
над изгородью, над овчарней
вращается невысоко.

огни в окошках, как цукаты.

сверчки, кузнечики, цикады
разыгрываются слегка.
русалки скрылись под утёсы,
и их распущенные косы
колеблет медленно река.

вот мельник вышел с окариной:

к нему собрался друг старинный,
он баньку топит наперёд.
и в час обещанный, щекотный,
хозяин грохает щеколдой,
встречая гостя у ворот.

вот барчуку отвлечься нужно:

он из родительской конюшни
ведёт гнедого жеребца.
куда он едет, неизвестно.
за ним луна летит – невеста,
сбежавшая из-под венца.

её фата – весь полог звёздный.

вот едет работяга поздний:
он строит сутки напролёт.
грохочут чурбаки в повозке.
старуха, окая по-волжски,
ребёнку сонному поёт.

о бесе, что пришёл на паперть,

о домовом, что как-то запер
купчиху злую на засов,
о волке и лесной царевне:
спи, мальчик, это ночь в деревне:
в ней сотни разных голосов.

они сначала входят роем,

едва окошко приоткроем,
стоят завесою сплошной.
потом они мелеют, гаснут
и обращаются прекрасной
необъяснимой тишиной.

1 сентября 2020

«на бога в нём…»

лене людевиг