Рабыня

– Да. В городе нас узнают. Да и жилье стоит денег. А трущобы везде стоят на развалинах древних городов. Обычно они плохо контролируются городской полицией. Безопасно тут должно быть только днем. Живут обычно приезжие или бедняки, которые не хотят платить за нормальное жилье. Так что надо только поискать свободную каморку. Зато крупных банд здесь нет. На ночь они обычно уходят в нижний город. Там городская стража вообще редко появляется. Только если им что-то очень нужно.

Разговаривая, Майя прошла мимо каких-то развалин, заметив в неярком свете на остатках стены свежий листок бумаги, резко остановилась.

С листка на девочек смотрели они сами. Майя узнала фотографию годовой давности. Ту, где она фотографировалась на площади вместе с родителями и Лютиком. А принцесса была изображена в выездном платье, видимо на каком-то пикнике. В тексте обещалось, что за сведения о любой из них будет выплачено пять тысяч золотых. Причем внизу листка особо оговаривалось, что за верную информацию об обеих девочках будет выплачено десять тысяч.

– Ну вот, теперь уж точно лучше никому на глаза не попадаться. – Майя мрачно осмотрела улицу. В дальнем ее конце она увидела полицейский патруль.

Не раздумывая, Майя схватила за руку Иллис и метнулась к ближайшему входу в подвал. Заскочила внутрь, поспешно прикрыла распахнутую дверь и привалилась к ней.

Когда шаги патруля стихли, Иллис с интересом осмотрелась.

– Там проход дальше, кажется, – шепотом произнесла Иллис.

– Естественно, в трущобах практически все подвалы связаны с нижним городом. Тогда так и строили, чтоб в случае атаки была возможность уйти. А позже этот порядок сохранялся достаточно долго.

– Уйдем туда?

– Зачем? Приезжие обычно на нижние уровни не лезут. Мы будем под них косить. Так что светиться внизу нам нельзя. Заинтересуются местные, вычислят. А так нас с тобой по картинке не узнают.

– Ну да, прическа не та, – неловко пошутила Иллис.

– Такой суммой не только мелкая шпана заинтересуется. Это же надо, пять тысяч! Куда теперь деваться! – удрученно пробормотала Майя.

– Хм-м, а ты заметила? За меня и тебя выставили одну сумму. – Иллис явно было весело.

– Я должна этим гордиться? Впрочем, надо будет сохранить листовку, буду в старости гордиться, что меня с принцессой одинаково оценили. Можно сказать, что признали равными. – Майя с сарказмом глянула не приятельницу. – Вот, правда, не знаю, как ты будешь об этом вспоминать.

– Как самое крутое приключение в детстве! – В темноте были видны только белки глаз и сверкнувшие в улыбке зубы.

Тихий смех продлился недолго. И девочки в отсветах сумеречного света нового дня с интересом осмотрели свое новое убежище.

– А что, вроде нормально! По крайней мере не сыро, значит, не протекает, и следов крыс не видно, – оценила Майя. – Судя по небу, скоро начнется дождь, так что здесь и пересидим. А там – посмотрим.

– Дождь? – Иллис нервно глянула в окно.

– Ну да, не люблю грозу. Раньше нравилось, а после аварии просто панически боюсь молний. Причем не дождь или гром, а именно вспышек молний. Даже контроль над собой теряю, – пожаловалась неизвестно кому Майя. – А ты чего?

– А-а. Да нет, н-ничего, наверно, тоже не люблю дождь, – несколько неуверенно начала Иллис. – Просто не обратила внимания на тучи, вот и удивилась.

– Давай хоть приберемся тут, лежку устроим около вон той стены.

Уборка много времени не заняла. Мусор они просто сгребли в сторону, под выход в подземный город. И уставшие с дороги девочки, предварительно подперев, чем смогли, хлипкую дверь на улицу, просто повалились на расстеленный спальный мешок, а другим укрылись как одеялом. Сон был настолько крепкий, что прервать его не смогли ни застучавшие снаружи первые капли дождя, ни приближающиеся раскаты грома.

Майя проснулась от резкого толчка. Сев, она недоуменно обернулась на шум и ошарашенно замерла. Во время сна принцесса, видимо, скатилась со спальника на голый пол. Сейчас ее тело было выгнуто в чудовищной судороге дугой так, что между спиной и полом можно было просунуть сразу два кулака. При этом она с трудом проталкивала воздух сквозь сжатые зубы. В перерывах между раскатами грома были слышны только судорожные хрипы вырывающегося из горла воздуха. В свете отсветов молний были видны широко распахнутые глаза девочки, в которых плескалась боль и откровенный ужас. Время от времени новая волна судороги прокатывалась по телу, заставляя хаотично двигаться ноги или руки. От случайного толчка руки во время последней судороги Майя, видимо, и проснулась.

– Что за?!.