Ради жизни на земле (сборник)

Свое слово он сдержал. Вскоре балхашцы тепло встречали Героя. С волнением ходил он по улицам города, в котором прошла его комсомольская юность, с интересом знакомился с медным гигантом, который неузнаваемо изменился за последние годы. Состоялись сердечные беседы с товарищами, с которыми когда-то вместе работал в металлургическом цехе, с комсомольцами комбината, с пионерами балхашских школ. Петр Климентьевич поделился воспоминаниями о боях с фашистами, рассказал о товарищах по оружию.

Уже много лет не живет Петр Климентьевич Миллер в Балхаше. Но балхашцы считают его своим земляком, гордятся его подвигом.

О. РУТКОВСКИЙ, сержант запаса КОННЫЙ РЕЙД

Предпоследняя военная зима. Гитлеровцы огрызаются с остервенением: плохо на фронте, не лучше и в тылу. Их постоянно беспокоят крупные рейдовые соединения, особенно одно из них — партизанское соединение Иванова.

Эскадроны его, закаленные в боях в лесах Брянщины и волынского Полесья, и подвижны, и маневренны. Соединение ведет бои в одном месте, а конники главразведки тем временем где-то за десятки километров изучают тылы врага. Найдено слабое звено, и наступает время операции.

Полесский город Шацк. Зимняя предрассветная мгла. Тишина. Гитлеровские патрули настороженно посматривают по сторонам.

А спешившиеся кавалеристы устанавливают пушки и минометы на окраинах. Внезапный грохот разрывов заполняет округу. Не по-зимнему легко одетые выскакивают из домов фашисты. Улицы, еще минуту назад такие тихие и пустынные, гремят под копытами коней. Одиночные выстрелы и автоматные очереди, взрывы брошенных в окна гранат, храп лошадей и блеск клинков. Эскадроны рвутся к центру города.

У здания полиции первыми оказались конники взвода Тилитаева. Командир, осадив взмыленного коня и бросив в ножны клинок, прямо с седла прыгает на верхнюю ступеньку крыльца и скрывается в открытых настежь дверях. За ним устремляются автоматчики. Несколько очередей и одиночных выстрелов внутри здания. Взрыв гранаты… На крыльцо, позванивая шпорами, не спеша выходит взводный.

— Все, хлопцы, — говорит он оставшимся на улице конникам и переводит автомат на предохранитель. — Ездовым вместе с первым отделением грузить трофеи.

Сбор здесь, как всегда, через пять минут после зеленой ракеты.

Конники бросаются в разные стороны, а к крыльцу подкатывает обоз. Ездовые укладывают на сани боеприпасы, медикаменты и все, что необходимо бойцам рейдового соединения. Погрузка идет споро, командир лишь изредка делает замечания.

Операция закончена. Люди собираются на крыльце. Сюда же подходят жители, приглашают в гости… В это время через распахнутые ворота во двор вскакивает всадник. Не слезая с седла, он что-то тихо говорит на ухо Тилитаеву.

Белесое зимнее небо прочерчивает зеленый хвост ракеты. Взводный, вскочив в седло, отворачивает рукав кавалерийского полушубка и поглядывает то на часы, то на подъезжающих конников. Идут последние секунды пятой минуты.

— Доложить о наличии людей, — поворачивается Тилитаев к командирам отделений.

Но и без докладов видно, что весь взвод уже в сборе: требовательности командира в бою и в быту побаивались даже самые отчаянные хлопцы.

Тилитаев смугл и худощав. Он из Казахстана, а командует взводом конников на Украине. Отличный стрелок, хладнокровный минер, смелый разведчик и самый лихой в соединении кавалерист. «Наш Сашка родился на коне и сразу с шашкой», — писали о нем как-то в многотиражке соединения.

Застоявшиеся на морозе кони грызут удила и рвут поводья. Короткая команда. Скрип санных полозьев. И взвод на рысях идет к сборному пункту эскадрона. Тилитаев и двое взводных докладывают о прибытии командиру эскадрона Родителеву.

Эскадрон повзводно движется дальше. Через несколько минут командиры эскадронов Родителев, Стеклянников и Харченко о чем-то говорят с командиром отряда имени Щорса капитаном Зимниковым.

У штаба соединения эскадроны строятся поотрядно: ленинцы, невцы, щорсовцы, фурмановцы и котовцы. Колонна из полутора тысяч всадников, сотни саней и нескольких батарей проходит по городским улицам.

За городом на развилках дорог от нее один за другим отделяются эскадроны и растворяются в снежных просторах. И только радиоволны их раций снова летят в ночной тишине навстречу друг другу. Соединение продолжает рейд. А радиоволны то сливают его в мощный поток, конной волной разбивающий крупные гарнизоны гитлеровцев, власовцев, бандеровцев, то снова делят его на отряды, эскадроны и взводы, ведущие самостоятельные боевые операции, которые, как вешние ручьи, смывают с земли грязь фашистской оккупации.

Праздничное утро 23 февраля во взводе Тилитаева началось, как обычно, осмотром и чисткой оружия. В разгар этой работы в дверях среди клубов морозного пара возник Ванюшка Заварзин. Уроженец соседнего с Казахстаном Алтайского края, он считался почти земляком командира взвода.

— Саша, — обратился он к Тилитаеву, — ездовые сено привезли. Выйди и скажи, куда сваливать.

Вслед за командиром во двор высыпал почти весь взвод: от качества сена зависит здоровье коня, а от него — жизнь хозяина.