Радиация

За три остановки до конечной в трамвае около передних дверей разгорелся нешуточный спор. Пенсионер в пузырящихся на коленях тренировочных штанах и видавшей виды панаме наскакивал на кондуктора, пытавшегося не пустить в салон пассажира с садовым инструментом.

Пенсионер призывал в союзники советскую власть, выделившую ему три сотки не для того, чтобы всякие несознательные элементы не разрешали провозить орудия труда. Кондуктор стоял на своем, ссылаясь на инструкцию и повторяя «не положено». Победил пенсионер: взяв грабли наперевес и закричав фальцетом, что в сорок третьем он на немецкие танки в штыковую ходил, пошел на прорыв. Кондуктор отступил, ворча что-то про контуженных, с которыми бесполезно спорить. Пенсионер испепелил поверженного врага презрительным взглядом и разместился вместе с граблями на свободном сиденье позади Оксаны и Андрея.

Забавная сцена скрасила скучное путешествие. Никто, похожий на «крота» или шпиона, по мнению Андрея, не появился.

Выйдя на предпоследней остановке, доктор с медсестрой направились к новенькой девятиэтажке.

– Андрюша, – задумчиво сказала Оксана, когда они подходили к дому, – тебе этот скандалист с граблями не показался подозрительным?

Почти мистической интуиции Оксаны Сергеев обычно доверял. В мистику он, конечно, не верил, считал, что мозг девушки подсознательно замечает и складывает в единую картину мельчайшие, кажущиеся несущественными факты, а потом выдает их в виде предупреждений и предсказаний. Но сегодня от Оксаниных подозрений Андрей отмахнулся.

– Ерунда, – авторитетно заявил он. – Обычный пенсионер-скандалист, типичный образец истерического психопата. Может, действительно контуженный.

Оксана с сомнением покачала головой.

В подъезде их ждал Воронов, разговаривая с кем-то по рации.

– Опять вхолостую? – поинтересовался Андрей.

– Вроде красный «Москвич» ехал за автобусом, – неуверенно ответил старший лейтенант. – Сейчас «наружка» его пробивает.

Андрей с Оксаной поднялись на третий этаж, позвонили в обитую дерматином дверь профессора. Воронов остался ждать ответа от группы наблюдения.

На детской площадке, прислонив к качелям велосипед «Школьник», сидел, тяжело отдуваясь, вихрастый мальчишка. По всему было видно, что мальчишке пришлось изрядно покрутить педали.

После лечения Андрей с профессором сыграли в шахматы. Детально проработанная накануне в качестве домашней заготовки защита Нимцовича в ленинградском варианте Спасского, с быстрым развитием и постоянным давлением на противника, не спасла. На сорок третьем ходу Сергеев признал поражение, пожал профессору руку и начал собираться домой.

– А что ваш товарищ с военной выправкой мается на лестничной площадке этажом ниже? – спросил Харлампович, бросив на гостя быстрый взгляд из-под кустистых бровей. – Пригласили бы на чай.

Андрей рассмеялся.

– От вас, Олег Маркович, ничего не скроешь.

– Я же дешифровщик, молодой человек, – серьезно ответил профессор, – или забыли?

– Ну что вы, – так же серьезно сказал Андрей, – такое не забывается. В следующий раз приглашу товарища с военной выправкой зайти. Только вряд ли он согласится. Уж очень скромный.

Профессор расхохотался.

– До слез рассмешили, Андрей, – сказал он, отдуваясь. – Надо же, скромный товарищ с военной выправкой!

По разочарованному виду старшего лейтенанта Сергеев понял, что подозрительный красный «Москвич» не при делах.

– Автобаза Горздравотдела, – грустно сказал Воронов. – Ехал в девятую больницу.

– Олег, а что по заключению радиоизотопного исследования тканей инженера? – поинтересовался Андрей. – Помнишь, я просил тебя посмотреть, нет ли там полония-210.

– И не объяснил, при чем тут полоний, – упрекнул доктора старший лейтенант. – Не готово еще заключение. В Союзе всего две лаборатории с биологическими субстратами работают. Одна у нас, но закрыта на техническое обслуживание. Вторая во Владивостоке, туда отправили материал, ждем.

– Так долго? – удивился Андрей. – Я думал, в вашей конторе все быстро делается.

– Я тоже думал, – проворчал Воронов.

На обратном пути по рекомендации старшего лейтенанта Андрей и Оксана громко обсуждали предстоящую поездку к профессору.

– Хорошо, что курс лечения заканчиваем, – говорил доктор.

– Да, устала я ездить в такую даль с пересадками, – соглашалась медсестра. – Завтра еще раз съездим, и все…

На уточняющий вопрос Андрея, зачем воздух сотрясать, если нет «ушей», Воронов пояснил:

– Есть или нет, мы точно не знаем. А делу не повредит.

В полупустом салоне четырнадцатого автобуса позади доктора и медсестры на двухместном сиденье вольготно развалился работяга в грязной спецовке. Судя по храпу и густому сивушному запаху, день у работяги удался.

Глава 23

Те же сутки, вечер