Radical (СИ)

>> В меня врывалась боль, тонкими чернильными иголочками, за ней тянулись огненные хвосты, они летели из тела Демона, они пронзали меня, меня... страшной силой, страшным знанием, концентратом его адской энергии, его чудовищной сущности, а боль была всего лишь оболочкой, что треснула и разошлась. И меня снесло. Взрыв образов, предметных и абстрактных, лиц, событий, голосов, текстов... они менялись со скоростью света, то собираясь в одну живую массу, то разлетаясь миллиардом осколков во все стороны, я не успевал, ничего не успевал ухватить, даже мимолетно разглядеть или понять. Это была перегрузка, умственная, эмоциональная, да всякая... как будто вселенная обрушилась на меня, вся целиком... желая погрузиться в мой мозг, спрессовавшись в сверхплотный объем, бывший в начале времен. Что я мог сделать, как помочь себе? Если эта боль не простая, не привычная, не земная и не плотская... и от нее не отделаться, просто прикусив язык, и никакой вкус крови во рту не облегчит страдания. А мысль, что Демон жил со всем этим так долго, окончательно сводит с ума. Как же он спокоен... отрешен от собственного зла и мрака, снова близкий, снова самый родной. Любящий... до сих пор любящий. Я схватился за его последние слова как утопающий за соломинку, впитал холодный свет его глаз, молниеносно, чтобы меня не растоптало, не размазало, в отчаянии, и не было времени молить кого-либо о пощаде, я просто оторвал кусок от его огромной воли и... да, таки нашел способ совладать со своей непосильной ношей. Юлиус... radical не было бы, если б не было тебя. Но если б не было тебя, не было б и меня... >>

- Ангел, я познал твое тело, когда ты был совсем еще малышом, я не уверен, что тебе нужны извинения и оправдания за мои извращенные поступки, но я скажу. Я не мог иначе, я знал, что времени мало, что Кассандра меня убьет... и что ты все равно исполнишь свой долг, все, что взвалила на тебя мачеха Судьба. Я по-прежнему одержим тобой и не скрою, это вряд ли кончится. Прости... надеюсь, наслаждения ты получил от меня больше, чем боли. Руководство по основам Апокалипсиса ты забрал сейчас непосредственно из первоисточника, не моя вина, что это было довольно неприятно. Но ты знаешь теперь, что к чему, и мне осталось поведать тебе мелочи.

- Не уходи! – выпалил я вдруг. Одеревеневшее и почти погибшее в судорогах боли тело ожило, язык развязался, и я опять прильнул к нему и к надписи. – Не покидай меня больше, я не хочу на Землю, не хочу воскресать и устраивать конец света, я хочу быть с тобой...

- Я тоже так думал, в детстве, маниакально рассматривая тебя, спавшего рядом, пожирая глазами твое совершенное личико, целуя его, плача и грозясь отлупить всех, кто попробует тебя отнять. Но я... я ведь уже был тобой, жил до тебя... и не имел права восставать против Создателя, сопротивляться смерти, убегать и, в конечном счете, ломать всю стройную схему воспроизведения Зверя. Тебе положено жить, а мне – умереть. Я сын второго тысячелетия, ты же принадлежишь третьему, я не позволю тебе застрять во времени. Между нами остается тончайшая грань разных эпох, я буду любоваться тобой сквозь нее, украдкой, а ты... ты просто пойдешь дальше, не оглядываясь. Я не прошу хоронить меня в воспоминаниях. И я не хочу, чтоб ты завершал дело мщения, хоть оно и принесло бы мне покой. Я даже не прошу... короче, я ничего не попрошу. Я только хочу, чтоб Ксавьер не причинял тебе боль, я из-за этого словно умираю во второй, третий, сотый раз... каждый раз, когда он отталкивает тебя.

- Юлиус, ну что за... черт, – кристаллы льда растворились, кровь, льющаяся из глаз, снова алая, соленая и ароматная. Содрогаюсь от плача и всхлипываю, намертво вцепившись в тело возлюбленного, а тоска иссушает, высасывая из меня жизненные токи, и настолько несчастным я был только в день его смерти. – Знай, что не дарил мне ничего кроме наслаждения. С самого первого раза. И я мечтал пережить все по новой. Все, чем мы занимались. И остальное, чем не успели заняться...

- Я знаю, – он осторожно слизывает мои слезы, как делал это всю жизнь, и улыбается. – Но это неправильно. Ты не должен любить... себя. И не будешь.

- Ты не я!

- Ох, не спорь, – Демон подсунул под мои бедра руки, поднялся, придержав меня на себе, и пошел куда-то. – Энджи, папа говорил, что ты похож на сказку?

- Да... – потерянный, я не очень понял, о чем он.

- Страшная часть этой сказки кончается. Мы покидаем седьмой круг ада, твоя прелестная голова сейчас окажется на подушке, а попа – на кровати, ты уснешь... и во сне восстановишься, твои израненные ноги заживут, а когда ты проснешься...