Radical (СИ)

Очень быстро и очень больно укусил его за горящие губы, с удовольствием дождался наливающихся кровью глаз, услышал рычание, рассмеялся и свесил голову, обнажая свою шею.

- Пей давай. Новорожденный вампир, военачальник смертных... Что стоишь, пробуй! Свой первый, сладкий первый раз, как школьник-девственник... Возбуждающее сравнение, не правда ли?

Он вздрагивает от моих веселых слов, робко касается затылка, неловкими пальцами убирает мешающие волосы, поглаживает шею, колеблясь и не зная, куда нужно вонзать зубы, где это волшебное место.

- Не слышишь никакого странного шума? Не чувствуешь шального манящего запаха в моих сосудах? Я дал намек. Это действо интимно чуть более чем полностью, подозрительно похоже на секс, или секс похож на него. А в сексе ты спец.

- Ты хочешь мальчика, Фрэнсис, – доверительно шепчет ему Моди, очутившись рядом, и берет меня за руку. Помощь нелишняя, но эти бесшумные телепортации порядком пугают. – В этот раз условия немного изменены, ты хочешь его не полностью, а только кровь. Ты хочешь его кровь. А он хочет тебя, чтобы ты взял ее. Он напряжен, его сердце оживает, а вены под растущим давлением туго натягиваются... вздуваются под кожей. И кровь, волнуясь, бежит по ним всё быстрее. Ксавьер стоит перед тобой своеобразным последним испытанием. Ты оправдаешь его доверие? В отличие от секса, который часто бывает фальшивым проявлением чувств, тут – полная отдача, обмануть не получится. И если ты сам не остановишься, он подарит тебе себя до последней капли и умрет. Закрой глаза. Никуда не надо присматриваться, ничего не требуется искать. Многолетний самоконтроль и выдержку отложи в сторону, освободись, забудь, кем был... Выпусти на волю Нежить.

Я горько вздыхаю, понимая, что до генерала вряд ли что-нибудь дошло, он, наверное, слишком стар, отжил свое, ему не ощутить буйство гормона кровавой страсти, его расшевелит разве что чей-то голый зад.

- А-а-ах... – стон мой, и, признаю, я ошибся. Фрэнк легонько облизал мне кожу, желая смягчить болезненные ощущения от глубокого пореза, но смягчать их не надо, сам дьявол велел нам делать это со страстной жестокостью. И одно из воплощений дьявола здесь, он сделал свое гнусное, но на редкость приятное дело и отпустил меня. И я не спросил, почему... я не пойму его мотивов. Предает ли он сына, потакая моим изменам, полному единению с Конрадом? И зачем ему это? Ангел никогда бы не одобрил его содействие! Но поздно, визит, как обычно, короток, если смогу, добьюсь ответов от Дезерэтта, потом, не сейчас... если не забуду. Если в этом еще останется необходимость, и если... мне надоело бороться с совестью! Пусть завтра не наступит вовсе.

Я повис в объятьях фельдмаршала, позволив себе расслабиться и просто... раствориться в его восторге. Концентрированном удовольствии того, как он сосет из меня кровь, став еще роднее, чем прежде.

«Малыш, ты на вкус как огонь, но огонь жидкий, беспощадный, опаляющий нёбо, и ничего от вампирской мертвечины в тебе нет: теплая кожа поддалась легко, и в первый миг порочного наслаждения от вкуса твоей крови я думал, что умру. Захлебнусь или сгорю заживо, не вытерплю... А ты застонал слаще, чем стонал во время настоящей близости. Или эта – настоящая? Она затягивает. Твоя кровь хуже Веществ, и все твое тело – поэма моего безволия, полное поражение духа перед материей. Я хочу тебя, моё проклятье... и с этим невозможно бороться».

~~~ Смотрю на прекрасных, поглощенных кровепитием голубков и спрашиваю себя, куда подевалась ревность. Да что там ревность... моя голова битком набита каким-то дерьмом. И таким озадаченным дураком я давно уже себя не чувствовал. Асмодей выслушал мою просьбу, тут же согласился выполнить – и улетел. Между вторым и третьим действием мы еще, правда, целовались... но он согласился! Ничего не стребовав взамен и не обещав забрать должок потом. Даже не ржал своим обычным презрительным смехом. Так в чем подвох?! Неужели... Ангел уже покинул преисподнюю? ~~~

Задумавшись, серафим точно бы проворонил момент, когда Фрэнсис не на шутку увлекся опасным процессом, а потом убил бы с горя его – виновника моей смерти... и себя заодно. Но тут, как по заказу, земля задрожала, а потом и вовсе ушла из-под ног, заставив генерала прерваться в самый критический момент. Дезерэтт вскочил, озираясь. Шума, пыли и треска ломающегося леса было предостаточно, а видимость – нулевая. Прежде чем Фрэнк перестроился и вспомнил, кого и куда он отправлял днем на задание, на разгромленную поляну выполз танк, и лихо выпрыгнувший из люка Блак, похоже, был удивлен больше всех.

- Мой генерал... что здесь происходит?

- Внеплановый съезд партии, Чарльз, – невозмутимо сказал я. Шея приятно болела, проколы приятно сочились кровью, не торопясь затягиваться, губ и языка Фрэнсиса безумно хотелось еще, но придется потерпеть, как минимум, до завтра. Майор прибыл, значит, пора заканчивать нашу сомнительную дипломатическую миссию. – Ты опоздал, кстати.