Radical (СИ)

- Еще полчасика. Малыш... соберись, прошу. Полчаса, не больше. Я обещаю. Ты сильный, ты выдержишь.

Кто сказал, что я сильный?! Но разве могу я выбирать, когда кругом враги?

Дезерэтт не стал ждать, пока вампиры с веревками подойдут и к нему тоже. Рассыпался в мелкую белую пыль и... один Бог знает, куда подевался и где его теперь искать. Что делать мне? Я не настолько оригинален, чтобы сопротивляться как бешеный и получать по голове, и не настолько ловок, чтобы превращаться в...

Что-то произошло. Моя одежда просела на землю, сминаясь гармошкой. Как будто я был в ней только что, но меня выдернули. Собственно, я и был в ней только что, она теплая! Но я... почему-то на ней лежу. И не чувствую рук. Впрочем, как и ног. Я...

- Змея! Змея!

- Вы гляньте, змея!

- Кто объяснит, что здесь творится?! Где сосунок?

- Это он! Дайте кто-то пушку! У кого есть пушка?!

Сам приятно удивился той скорости, с которой уползал с крыши, лавируя между двумя десятками бесполезно топтавшихся армейских ботинок. Нет смысла задаваться глупым вопросом о том, что произошло. Сосуд моей души опять перевернулся, на сей раз – весь, встал верх дном, а вязкая черная субстанция, что из него вылилась, превратила меня. Я оборотень. Только этого мне и не хватало для полного счастья... Смирись! Ползи или умри!

Я нашел в наружной стене довольно неприметную дыру и юркнул туда. Как оказалось, это вентиляционная труба. Я полз по ней, медленно привыкая к темноте, пока не соскользнул под наклоном вниз. Дышать было несложно, но очень мешала пыль. Если бы умел чихать, обязательно чихнул бы, а пока пришлось сопеть и напрягать немудреные мышцы, сокращаясь и толкая себя вперед как можно быстрее. Протискивался через фильтры, калориферы и бог знает какую еще хрень, ломал и застревал в них, но протискивался. Торопился изо всех сил. Кто знает, может, из Блэкхарта допивают последнюю кровушку, пока я копаюсь в трубах, Дэз перекуривает непонятно где, а Фрэнсис базарит с белой вошью Освальдом. Не знал, что вампиры умеют стареть. Или этот много голодал и мало спал?

Забрезжил слабый свет, а еще повеяло холодом. Похоже, я прибыл. Тот ли это подвал? Воздухозаборная решетка с этой стороны цела, видно сквозь нее мало, на уровне потолка, и я не уверен, что смогу своей маленькой змеиной головой пробить ее. Попробовать зубами перекусить? Дохлый номер. Я пару раз стукнулся об нее и прилег, задумавшись. Ползти назад? Искать другой путь? Одежда осталась наверху, без нее я все равно что труп. Но если не превратиться обратно (кстати, а как?), от меня как от ползучего гада маловато толку. Ангел, ты бы точно что-нибудь придумал.

Я побился об закрытую «дверку» еще чуть-чуть, вызвав легкое покалывание в непривычно длинном теле, и собирался разворачиваться. Но решетка загремела, срываемая снаружи, а на меня уставилась пара до смерти утомленных глаз. Кошачьи узкие зрачки, намек на третье веко... Как славно. Хоть раз я сделал что-то правильно? Пусть и случайно.

Вывалился из вентиляции, даже не сильно ушибся при падении и постарался напрячься, представляя, как возвращаюсь в родное тело. Хе-хе... где там.

- Ты похож на белого удава, – он поднял меня за хвост, не скрывая легкого отвращения. Рассмотрел я камеру, в которой он сидит, немножко в шоке был от холода и запустения. И сам он похож на доходягу. Таким был Энджи... ну, когда я забирал его из борделя. Может, чуть менее грязным. – Зачем ты сюда залез? Странно, но ты горячий, совсем не скользкий и не противный. Ты точно удав? Жаль, ты такой большой и красивый, что я не смогу тебя съесть.

СЪЕСТЬ? Перепугавшись, я, видимо, несознательно активировал обратный механизм превращения, потому что милый маанец ахнул, отступая, а я... стою перед ним в чем мать родила и силюсь что-то сказать. Интересно, как она выглядит со стороны? Ну... моя метаморфоза. Зеленый туман, молнии, волшебные звездочки?

- Я от папы твоего, – промямлил я невнятно, стесняясь смотреть в глаза. – От Фрэнсиса. Ты Эрик, это не требует доказательств. Ты ужасно на него похож.

Он недоверчиво хмурит брови и молчит. Не двигается, наверное, размышляя, как быть. У него изранены губы, кошмарно просто. И он очень хочет пить, ясно вижу. А еще он думает, что спит или галлюцинирует в полумертвом от жажды состоянии. Змеи в мальчиков не превращаются, как и мальчики в змей. С чего мне начать?

- Я принесу тебе воды.

- Стой! – он очнулся. – Как я могу знать, что ты действительно от папы? Отравишь еще, водой своей...

- А ты меня понюхай, – усмехаюсь. – Фрэнк сказал, у вас абсолютный нюх.

Тянет носом воздух, но тут, очевидно, смешалось много посторонних запахов, потому что он подходит ко мне и тыкается в голое плечо. Забавно... мило так.

- Ты им пахнешь, – шепчет Эрик, застывая в этой позе – лицом вниз на моем плече. – Ты провел с ним немало времени. Близко был, подозрительно близко. Ты... вообще-то вампир. Но ты какой-то странный вампир. Неправильный. У меня все основания думать, что ты шпион.