Radical (СИ)

Ксавьер послушался и начал любить Эрика в таком неистовом ритме, что меня вдавило в кровать, я успел только охнуть и придержать ослабевшие бедра юного Конрада. Он вцепился в мои плечи, хрипло и возбуждающе дыша... теперь уже без единого крика. Его тело сладко прогибалось, прилипая к моему, я чувствовал, как каменеют его мышцы от напряжения, как отвердевший член трется об мой, заставляя уже меня выгибаться в диком страстном волнении... А Ксавьер натягивал его снова и снова, врываясь с невозможной грубостью в податливую плоть, раздирал и растягивал его узкий проход, закусив губу и стиснув зубы... И кровь, стекающая между ног Эрика на меня, странно представлялась кровью Фрэнсиса. Жертвенной кровью, последней данью Демону... Это успокаивало, замыкая от воплей совести при каждом новом сдавленном вздохе боли, вырывавшемся у меня над ухом. Я не слушал, я смотрел на Кси... его сосредоточенное личико настолько красиво, что я потихоньку умираю от желания прикоснуться к нему, поцеловать... и не могу. Не достану...

Он распластался на Эрике, обессиленный, в момент, когда жар и тяжесть двух любовников показались мне уже просто невыносимыми, белоснежное тело содрогалось, и я сам вздрогнул от удовольствия, представляя его оргазм... Поймал его слабеющие руки, прижал к себе. Его волосы, такие коротенькие, растрепались, прикрыв только лицо, я подул на него, желая быстрее охладить, и он медленно открыл глаза. Темные, адски зеленые. И порядком замутненные наслаждением.

- Ангел?

- Да, дорогой?

- Ты...

- ...люблю тебя.

- А...

- ...и Эрика тоже полюблю. По крайней мере, он мне очень нравится. Что-нибудь еще?

Кси не ответил, и я удовлетворенно поцеловал его в разгоряченные губы, обжегся затрудненным дыханием, улыбнулся, а потом поцеловал смирно лежащего между нами маанца.

- Ну что притих? Кого боимся? – я шевельнулся, и его кровь закапала мне в пах, тонкой струйкой скатываясь в простыни. Ксавьер ахнул в ужасе, когда вытянул член из свежей раны и не смог никуда деть пристыженные глаза. Эрик лежал все так же неподвижно, ткнувшись носом мне в ухо, а когда я шевельнулся снова, проговорил умоляюще:

- Подожди. Не двигайся. Пока ты рядом, твое тело меня будто лечит... снимает боль.

Я застыл, приложив ладони к его влажным ягодицам, Ксавьер растерянно смотрел на меня, не зная, что делать, а я... черт знает, почему я так спокойно прошептал:

- Салфетки, родной. А также любую ранозаживляющую мазь, ватные тампоны, полотенце и спиртовый лосьон.

- У меня ничего этого нет...

- Разумеется, есть. Твой заботливый повар припас в тумбочке на случай, если я слишком рьяно буду выполнять свой супружеский долг перед тобой.

- Эндж, мы же не женаты! – Кси cполз с кровати и принялся рыться в выдвижных ящичках. – Почему ты так назвал... ну... пафосно.

- Секс? Не я. Жерар. Видимо, он посчитал, что я достаточно хорош, чтоб взять тебя в пару официально. Но ты не беспокойся. Я никогда на тебе не женюсь.

От безразличного тона последней фразы истерзанный Эрик встрепенулся и приподнял голову. А оборотень стукнулся об верхний ящик, который очень зря не задвинул, и уронил найденную бутылочку с лосьоном.

- То есть, так, да? Я не сгодился бы тебе в жены? Даже если бы родился девочкой, а не мальчиком?

- Я не хочу, чтоб моего мужчину звали «жена». Я не хочу, чтобы люди, глядя на нас, гадали, кто из нас выполняет женскую роль в семье, а кто – мужскую. Меня раздражает само слово «семья», подразумевающее быт, рутину, ссоры и уныние. Меня раздражает институт брака. И накладываемые им ограничения и обязательства. И я никогда не женюсь, Ксавьер, потому что люблю тебя и не желаю делать несчастным. Не хочу унижать и сравнивать с кем-то или чем-то. Я не женюсь, потому что хочу быть с тобой всегда... а не пока смерть разлучит нас по брачному контракту. И, кстати... я думал, что поговорю с тобой на эту тему в другое время и в более располагающей к беседам обстановке. Давай салфетку.

Ксавьер облился румянцем, но салфетку не дал. Смочил ее в лосьоне и сам протер окровавленные бедра маанца, его промежность и попу. Запах спирта подействовал на нас, всех троих, на диво хорошо и успокаивающе, однако Кси промокнул также и разорванное отверстие, Эрик застонал тихонько, но мучительно... могу лишь догадываться, как сильно там печет сейчас. Желая исправить эту оплошность, я быстро вскрыл жирный крем, щедро зачерпнул на пальцы и засунул в его анус, размазывая изнутри по стенкам прохода. Особых повреждений нет, несколько трещин, кровь уже свернулась... я закончил мазать, обвел остатками крема контур сузившейся дырочки... и испытал легкое возбуждение. Тело Эрика едва успокоилось после первого опыта, а я, скотина, хочу опять его потревожить? Я выхватил у Кси тампон, покатал между пальцев, делая не таким сухим и шершавым, и ввел с усилием в окончательно сомкнувшееся отверстие. Потом усадил молодого кота на себя ровно и пригладил его хвост, чтобы прикрывал попу как прежде.