Radical (СИ)

Я застыл в дурашливо-эротичной позе, молча созерцая маленькое чудо, а чудо, слегка охренев, созерцало меня. Тут было что рассматривать: на пороге спальни топтался восхитительный белокурый ребенок, почти подросток, молоко с медом... едва-едва пересек границу детства, большие чистые глаза мерцают в испуге, с каплей того восторженного интереса, который я... хм, вызывал всегда. За худенькими плечами рюкзак размером больше него, одет в черный комбинезон, кожа нежно-нежно белая с розовым отливом, а ротик красный… приоткрыт. Чего еще пожелать в приятные сюрпризы развратному вампиру вроде меня? Развратному вдвойне, малыш в столбняке стоял по одной весомой причине: я, не подозревая подвохов, все утро разгуливал по комнате полуголым, в своих расстегнутых кожаных штанах.

Но я прекратил его раздевать взглядом (с сожалением, признаюсь) и жестом предложил войти. Он спотыкается, забывая смотреть под ноги, летит вперед, а тяжелый рюкзак перевешивает... и вот он растянулся на полу, окончательно растерянный. Я подошел и любезно подал ему руку, хочу помочь встать. Но моя вызывающая полуобнаженка наводит на мальчишку еще больший ступор, он не может ни говорить, ни даже шевелиться. Я сел, наклонился пониже, накрывая его волной своих волос, и мягко прошептал на ушко:

- Ты в гости к Ксавьеру? Ты похож на его маленького братца. Я не маньяк-педофил, просто одеться забыл. Да и незачем мне было. Ну, поднимайся, нечего бояться.

Но он поднимает только голову, смотрит испытующе в мое лицо, недоверчивый, диковатый и... милый. Удивительно похож на Кси. Пытается найти что-то в моих глазах, кажется, находит, и выдает дрожащим голоском:

- Я тебя видел. В аниме. Только тут ты круче...

О Господи, еще один. Любитель японских мультиков. Ну точно, брат родной. Только что он тут забыл? И как смог через ворота пройти... и почему Ксавьер ушел, ничего не сказав? Не знал о возможном набеге или... Я отбросил вежливость и залез малому в голову. Самый простой и действенный, хоть и запрещенный приемчик. Итак, его зовут...

- Ману, – я поманил его к себе. – Раз ворвался без спросу в гости, будешь коротать время в компании вампиров.

- Я не совсем без спросу, я маму предупредил, – пролепетал Мануэль, снимая рюкзак и аккуратно ставя возле кровати. – Приехал на двенадцатичасовом автобусе. У меня есть ключи. Ксавьер, я знаю, будет вечером, а я просто хотел... поиграть.

И он кинулся к компьютеру, включать WAT. Бля... чтоб я еще раз связался с современными шизанутыми тинэйджерами! Счастье еще, что Жерар так трепетно ко мне относится. Обшарил домашнюю библиотеку и спер для меня накануне стопку книг, иначе бы я помер от скуки. А этот молокосос... черт, такой облом! Они совсем офонарели со своими жужжащими железками. Или это я такой старый? Может, я что-то перестал понимать в жизни?

Безнадежно понаблюдал где-то с полчасика, как отпрыск рода Санктери самозабвенно режется в мочилово с орками, покачал головой, заполз обратно в постель и продолжил читать «Декамерон» Боккаччо.

*

- Жерар, мне такое снилось... Церковь, гроб, коленопреклоненный Ангел... какие-то тени, сгущающиеся по углам. А потом кровь, и красный... жуткий такой... не знаю, как назвать... призрак, восставший из этой крови. Из тела... м-мм... покойного, лежавшего в гробу, – я рассказывал тихо, скороговоркой, стараясь отвлечься от главного, что витало в голове. – Энджи все стоял и стоял на коленях, из его глаз капали... но не слезы, а тоже кровь. Потом в церкви совсем сгустилась тьма... образы смешались, не помню, что дальше. Я не осмелился ему рассказать, после того как... у него есть незаживающие раны на животе, и он отказывается признаваться, откуда и что это. Он... я немного боюсь его. Хотя это совсем не тот страх, что раньше.

Повар, флегматично мывший посуду, попросил передать ему из сковородки на плите лопатку, помыл и ее, а потом повернулся ко мне.

- Он вампир, вы провели вместе ночь, тебе снилась кровь, все вполне связано, – вымолвил Жерар, вытирая руки о фартук. – Тайн бояться не надо, господин Анджелюс – твой персональный Сфинкс, хранитель множества мистичных артефактов, самый интересный из которых – он сам. Прими это как должное, ведь он любит тебя. Это божий дар, обращайся очень трепетно, тебе не сказать как повезло, он тебя выбрал. Он мечтал о тебе так, как не мечтают о воде в пустыне. Я знаю, о чем говорю, мессир, в Марокко стажировался в бытность свою переводчиком.

- Странно, ты никогда не говорил мне...

- Это не важно сейчас, верно? Что еще тебе снилось?

- Больше ничего. Поспать мне, как ты наверно догадываешься, толком не удалось. А мы перешли на «ты»?

- Ты вырос... стал мужчиной?

- Мужчиной... – я хмыкнул. – То, чем я занимался, именуется у мужчин определенным словом. Очень обидным. И они бы меня мужиком после такого точно не назвали.