Радикальная неопределенность. Манифест о природе экономических кризисов, их прогнозировании и преодолении

1. Самовозникающие явления. Вы путешествуете по шоссе. Вдруг движение замедляется, и вы задаетесь вопросом: не произошла ли впереди авария? Или, может быть, дорогу ремонтируют? Затем, через километр, спустя пять минут, вы снова двигаетесь без каких-либо очевидных оснований для пробки. Еще меньше объективных версий, объясняющих образование затора, когда поток фанатов, выходящих с концерта или футбольного матча, внезапно обращается в паническое бегство. Хотя никто не направлял их действия и не пытался вызвать панику, конечный результат многих независимых индивидуальных действий может необъяснимо вызвать катастрофическое событие. Когда системная динамика неожиданно формируется из деятельности отдельных лиц так, что не является простой агрегацией их поведения, результат известен как самовозникновение. Случайности могут создать суматошный беспорядочный мир, где люди занимаются своим бизнесом и делают то, что кажется разумным, но в итоге возникают странные, неожиданные результаты в глобальной картине, включая непреднамеренные последствия, приводящие к разрушительным кризисам. Это вы вызвали экономический кризис 2007–2009 годов? Все остальные тоже отнекиваются. Но у нас все еще есть одно объяснение. Это самовозникновение.

2. Неэргодичность. Хотите сделать что-то действительно эргодическое? Звучит забавно! На самом деле это сущность скуки. Эргодический процесс – это одно и то же, не меняющееся со временем или опытом. Сегодня оно следует тем же вероятностям, что и в далеком прошлом, и так же будет в далеком будущем.

Это годится для физики. И для игры в рулетку. Вы можете делать ставку на 20 каждый день в течение следующих двадцати лет, и шансы никогда не изменятся. Но богатство нашего опыта и взаимосвязь опыта и наших взаимодействий не может быть сведена к чему-то вроде рулетки. Наш мир изменяется, мы учимся и делаем открытия. То, как мы взаимодействуем, диктуется контекстом, который иногда варьируется в зависимости от тонких намеков, нашего опыта и границ разума. Поэтому нам нужно знать историю, которая постоянно меняется неожиданными способами. Наши индивидуальные действия, даже если они основаны на строго определенных правилах, могут привести к неожиданной динамике в вихре человеческих взаимодействий.

Наш мир не является эргодическим, но экономисты рассматривают его как постоянный. Без внедрения в контекст каждого человека и без знания его будущего пути, куда он придет и с кем взаимодействует, мы не можем даже примерно сказать, где он находится сейчас и какой путь он выберет.

3. Радикальная неопределенность. Она везде, но вы этого не видите. Ее создают самовозникающие явления и неэргодические процессы, мы создаем ее собственной несогласованностью, неизбежным человеческим процессом анализа и моделирования себя, нашим творчеством и изобретательностью, которые ведут мир в тех направлениях, о которых мы никогда не думали. И есть старое доброе «откуда это взялось», вроде баклажанов, которые похожи на Ричарда Никсона.

Подумайте о радикальной неопределенности, которая возникает из простого процесса взросления. Вы хотите увидеть настоящую радикальную неопределенность? Начните с подростка. Он не может знать, что такое зрелость, прежде чем станет взрослым. Если бы вы, подросток, встретили себя, взрослого, у двери, подросток был бы крайне удивлен, кем он стал («Не могу поверить, что стал экономистом; что пошло не так?!»). Вы двинулись в направлении, которого не представляли себе в молодости. Так случилось, что ваше взрослое Я – неблагодарное дитя всех жертв, планов и надежд вашего молодого Я.

Наш непредвиденный будущий опыт, с одной стороны, и сложность наших социальных взаимодействий, с другой стороны, приводят к неопределенности, которая не может быть выраженной или ожидаемой. Как писал Дж. Б. С. Холдейн: «Вселенная не только более странная, чем мы предполагаем, но и более странная, чем мы можем предположить». Мир может прямо сейчас изменяться так, что ослепит вас на пути. Неудивительно, что это называется радикальной неопределенностью.

Оглядываясь на века научного прогресса, мы видим, что великие теоретические триумфы не обходились без вычислительных преобразований, которые помогали понять поведение системы, так что ученому оставалось просто наблюдать за явлением и делать заметки.