Радикс

Кайлин нырнула под стол. Секунду спустя протянула руку и на ощупь нашла телефон. Поднесла его поближе к себе и набрала номер Джона. Тишина. Линия не работала. Наверное, провод перерезан. Она опустила телефон на пол, еще глубже забилась под стол вместе с Шай. Малышка захныкала, того гляди расплачется во весь голос. Кайлин задрала ночную рубашку, опустила бретельки бюстгальтера, поднесла девочку к груди. Получилось. Плач тут же стих, малышка сразу принялась жадно сосать, не выпуская из рук плюшевого крольчонка.

Кайлин планировала отнять дочку от груди, как только той исполнится год. Но не вышло. Выяснилось, что Шай терпеть не может коровье молоко. Теперь Кайлин была даже благодарна ей за это.

Она немного приподнялась, высунулась из-за края стола, протянула руку и стала ощупывать его поверхность. Нашла нож скульптора. Им было очень удобно резать мыльный камень. Может, с помощью этого ножа удастся защититься.

«Но где же агент Лове?»

Ей страшно хотелось позвонить Джону, но мобильник остался в сумочке.

А потом вдруг она услышала приглушенные голоса. Двое мужчин спорили о чем-то внизу, но слов было не разобрать. Шай оторвалась от соска, повернула головку, тоже прислушалась. Кайлин прижала дочурку к груди, стала баюкать.

Кто-то ворвался в комнату.

Она затаила дыхание и молилась только об одном — чтобы девочка не расплакалась. Молока в левой груди уже не осталось, но она боялась поднести ребенка к правой.

— Все чисто, — нарушил тишину голос агента ФБР. — Можете выходить, миссис Бринстон.

— Агент Лове? — спросила она на всякий случай, затем одернула рубашку и вылезла из-под стола. Шай молчала, уткнувшись лбом в шею матери. — Что там было внизу? Я слышала голоса.

— Об этом потом. Мы должны перевезти вас в безопасное место. Идемте со мной.

Сунув нож в карман халата, Кайлин последовала за ним. Они вышли в коридор. Шея агента была забрызгана кровью. Она молча прижимала ребенка к груди и думала: «Господи, что же происходит? Джон, ты так нужен нам!»

Сжимая в руке пистолет, агент направился к спальне. Заглянул в нее, убедился, что все в порядке, и ждал возле двери, пока Кайлин переодевалась в черную водолазку и джинсы. И едва она успела подхватить сумку с подгузниками, как агент вытолкнул ее в коридор, а затем повел к лестнице.

— Га-ага? — ворковала Шай. — Бвваах-биии!

— Заставьте ребенка замолчать! — прошипел агент.

Кайлин погладила малышку по головке, поцеловала в пухлую щеку.

Дойдя примерно до середины лестницы, она посмотрела вниз, в гостиную, и увидела возле рояля распростертое на полу тело. Лица не разглядела, но, похоже, это был мужчина.

— О, господи, — ахнула она и тут же зажала себе рот ладонью.

Агент строго взглянул на нее.

— Держите себя в руках, миссис Бринстон. Это всего лишь мертвое тело.

Глава 26

Ламберсвилль

7.41

Сидя в машине, Кори перечитывала записи в тетради матери. Прежде она не уделила должного внимания этому журналу, поскольку в нем была заполнена лишь одна страница. Но теперь, присмотревшись, она поняла: Ариэль Кэссиди написала это незадолго до смерти. Эта тетрадь была продолжением предыдущей, украденной из ее дома.

Два параграфа представляли собой рассуждения о возможном составе Сцинтиллы, затем следовал третий, написанный рукой Ариэль о ее поисках:

«Убеждена, Юнг не знал о местонахождении Rx. И я разделяю его мнение, считаю, что Rx утерян отныне навсегда. Но многое о нем может проясниться, если отыскать Sc. Я почему-то глубоко убеждена, что К. Ю. знал, где ее искать (возможно, даже обладал ею). Однако, предприняв два путешествия к святилищу Филемона, найти Sc. так и не удалось. После каждого путешествия я проводила многие часы в библиотеке Фаерстоун, занималась переводами символов Юнга. До сих пор считаю, что Sc находится в святилище Филемона, но проверить это сейчас нет возможности, лейкемия подорвала все мои силы. Надеюсь посетить ее осенью».

Кори считала, что эта запись без даты, сделанная рукой матери, была последней. Но где же находится это самое святилище Филемона?

Послышались голоса. Она обернулась, посмотрела в заднее окно. И сразу испытала огромное облегчение. К машине направлялись Джон Бринстон, Джордан Райан и израненный, оборванный Эдгар Вёрм. Кори торопливо сунула револьвер в ящик между сиденьями.

Бринстон и Вёрм немного отстали, продолжая разговор. Джордан подошла к машине первой.

Распахнула дверцу, уселась и сказала:

— Привет, малышка. Не слишком удачное получилось у тебя Рождество.