Радио молчание

Весь вечер меня не покидало ощущение нереальности происходящего. Я никак не могла взять в толк, почему мы зависаем вместе. Алед не был моим одногодкой и учился в другой школе. Дэниелу я вообще не нравилась. И что это за компания друзей – два парня и одна девушка?

Пока я предавалась размышлениям, Дэниел и Алед начали обсуждать результаты экзаменов.

– Я просто… чувствую облегчение, – сказал Дэниел. – Я шесть лет хотел поступить в хороший университет, чтобы заниматься биологией. Я бы себя возненавидел, если бы облажался в самом конце.

– Рад за тебя, – отозвался Алед. Он лежал на боку и снова тыкал палкой в костер.

– А мог бы и за себя порадоваться.

– Ха-ха, спасибо, что-то не хочется, – хмыкнул Алед. Я не поняла, почему он так ответил. Он же в самом деле блестяще сдал экзамены. – Нет, я не жалуюсь. Наверное, дело в том, что оценки меня не слишком волнуют.

– Тебя волнует «Город Юниверс», – влезла в разговор я.

– Ну да. Ладно, – покосился на меня Алед. – Это правда.

Я вдруг почувствовала, что жутко устала. Поднимать веки было невыносимо тяжело. Мне внезапно вспомнилась Кэрис. Два года назад мы с ней точно так же напились на домашней вечеринке, когда узнали результаты экзаменов. Это была ужасная ночь.

Интересно, я все-таки решусь заговорить с Аледом о его сестре? Или буду до скончания веков обходить эту тему стороной?

– Сегодня утром я видел кучу людей, рыдавших над своими оценками. Так что, на мой взгляд, тебе все-таки стоит отпраздновать, – сказал Дэниел и передал Аледу бутылки с водкой и колой. – Выпей-ка, именинник.

Я чувствовала, что скоро достигну следующей стадии опьянения, когда я говорю то, о чем потом горько сожалею. Впрочем, может, я усну до того, как успею что-нибудь ляпнуть. А может, и нет. Я сорвала несколько травинок и стала бросать их в костер по одной.

Канье бы это не понравилось

Мы сидели на лугу, потом куда-то ушли, потом вернулись – по пути я умудрилась обзавестись одеялом, – а потом мы с Аледом подпевали Канье Уэсту. Алед знал все слова наизусть, я – нет, поэтому он устроил настоящее представление под звездами. Стояла теплая ночь, и небо было таким красивым, что дух захватывало. Канье бы это не понравилось.

Мы забрались в палатку, и Дэниел уснул после того, как его стошнило в заросли ежевики и он вернулся с роскошной царапиной на руке, и Алед сказал, так вот, он говорит: «С одной стороны, я считаю, что работа очень важна, в смысле здорово, что я получил хорошие оценки и теперь меня примут в университет, но с другой стороны, мой мозг такой – ну не знаю, мне пофиг, в конце концов все будет хорошо или типа того, ну то есть наступает момент, я просто ничего не делаю, если мне не нужно, я делаю только то, что нужно делать, но мне совершенно пофиг. Не знаю, по-моему, в этом нет никакого смысла…» А я почему-то киваю и повторяю с улыбкой: «Точно».

Я спрашиваю Аледа:

– Кто такая Февральская Пятница?

Но он отвечает:

– Я не могу сказать!

А я говорю:

– Но мы же друзья!

А он:

– Это неважно!

– Ты любишь ее? Или его? Фандом не ошибся?

Алед только смеется и мотает головой.

Мы стоим посреди луга и соревнуемся, кто громче крикнет.

Делаем мутные ночные фото и пересылаем их друг другу в твиттере, и я сомневаюсь, что это удачная идея (хотя вряд ли кто-нибудь различит в смазанных пятнах наши лица), но ничего не могу с собой поделать.

РАДИО @UniverseCity

@toulouser тулуз без прикрас [моя размытая фотография с двойным подбородком]

*тулуз* @touloser

@UniverseCity Радио собственной персоной [размытая фотография Аледовых кед]

Мы валяемся в траве.

– Кажется, я слышала лису, – говорю я.

– Мой внутренний голос звучит как голос Радио, – говорит Алед.

– Тебе не холодно? – спрашиваю я.

– Я уже давно ничего не чувствую, – отвечает он.

Мы лежим в палатке.

– Я раньше страдала от жутких кошмаров, когда просыпаешься, но не понимаешь, что проснулся, и думаешь, что кошмар продолжается, – рассказываю я.

– Каждую ночь у меня так сильно болит в груди, что мне кажется, я умру.

– Вроде бы подростки не должны таким страдать, – задумчиво произношу я.

– Болями в груди или ночными кошмарами? – уточняет Алед.

Мы решаем записать новый эпизод «Города Юниверс», но вместо этого затеваем с Аледом догонялки, и я снова падаю на него – в этот раз случайно. Я несколько минут изображаю героиню, которую выдумала на ходу и назвала своим сетевым именем Тулуз, а потом мы втроем играем в «Я никогда…»[15].

– Я никогда… – Алед задумчиво стучит пальцем по подбородку. – Никогда не портил воздух, а потом не переводил стрелки на другого человека.

Дэниел стонет, я смеюсь, мы оба пьем.

– Ты правда никогда так не делал? – недоверчиво спрашиваю Аледа.

– Нет, мне совести не хватит. Я привык отвечать за свои поступки.

– Понятно. Я никогда… – смотрю в темноту между Аледом и Дэниелом, – не нарушала комендантский час.

– Боги, какая ты жалкая. – Дэниел смеется и снова пьет.

Алед странно на него косится.