Радио молчание

– Наша мать искренне убеждена, что полноценная жизнь невозможна без академической успеваемости. – Она поставила бокал с дайкири и принялась загибать пальцы. Их по-прежнему усеивали крохотные шрамы от ожогов. – Это значит, что ты должен все время получать высшие баллы, блестяще сдавать экзамены, поступить в университет из высшей лиги и, разумеется, с отличием его закончить. – Кэрис опустила руку. – И она предпочтет, чтобы мы скорее умерли, чем провалились хотя бы по одному пункту.

– Вот черт.

– Ага, – рассмеялась Кэрис. – К несчастью для меня, я из тех людей, кто может сколько угодно убиваться над учебниками – оценки все равно будут плохими. Но мама решила во что бы то ни стало заставить меня поумнеть. Репетиторы, дополнительная домашка, летние лагеря и так далее. Она все перепробовала – и все зря.

Кэрис снова пригубила коктейль. Она говорила о конфликте с матерью с беспечностью человека, рассказывающего о каникулах с семьей.

– А вот Алед был умным. Не ребенок – мечта! Он стал маминым любимчиком еще до того, как отец нас бросил. Нам тогда было восемь лет. Меня мама всегда презирала – естественно, я же не могла даже задачку по математике решить. Я была глупой толстой дочерью, и поэтому она превратила мою жизнь в ад.

– Что она сделала? – с опаской спросила я.

– Постепенно забрала все, что меня радовало. – Кэрис пожала плечами. – Не получишь пятерку за контрольную – не будешь гулять с друзьями. Не получишь десять из десяти за тест – что ж, попрощайся с ноутбуком на две недели. Со временем становилось только хуже. Она могла запереть меня в комнате на все выходные за плохую оценку. А за провал на экзамене – лишить подарков на день рождения.

– Господи…

– Наша мать – чудовище, – подытожила Кэрис. – Но и в хитрости ей не откажешь. Она не делает ничего противозаконного, то есть даже в насилии ее не обвинить. Так что ей удается все время выходить сухой из воды.

– И ты думаешь, что теперь она проделывает это с Аледом?

– Если вспомнить все, что ты мне рассказала… Похоже на то. Хотя мне сложно в это поверить. Он ведь ее золотой ребенок. Я бы никогда… Если бы я только знала… Если бы он ответил на мое письмо… – Кэрис покачала головой, оборвав предложение на полуслове. – Я даже за себя никогда не могла постоять, не то что за него. А после того как я ушла, ей, видимо, потребовалась новая жертва.

Я не знала, что сказать.

– Неужели она правда усыпила пса? В голове не укладывается, – продолжала Кэрис. – Это ужасно.

– Алед был раздавлен.

– Да, он очень любил Брайана.

Я сделала большой глоток дайкири и едва не закашлялась – коктейль оказался очень крепким.

– Если честно, я всегда его ненавидела, – вдруг призналась Кэрис.

– Что? – изумленно спросила я. – Но почему?

– Потому что мать спускала на меня всех собак. Потому что он был золотым ребенком, а я – бездарной тупицей. Потому что он даже не пытался меня защитить, хотя видел, как она со мной обращается. Я во всем винила его. – Видимо, на моем лице отразилось возмущение, и Кэрис поспешила добавить: – Не волнуйся, я больше так не думаю. Аледа я ни в чем не виню. Ответственность целиком лежит на этой женщине. Если бы он хоть раз встал на мою сторону, она бы отравила жизнь нам обоим.

Все это было до того грустно, что я подумала: я сведу Аледа и Кэрис вместе, даже если это последнее, что я сделаю в своей жизни.

– В общем, однажды я поняла, что нужно оттуда выбираться. – Кэрис допила коктейль и поставила бокал на стол. – Если бы я осталась, то была бы несчастной до конца своих дней. Мама заставляла бы меня учиться, я бы непременно провалила экзамены, отсидела бы пару лишних лет в школе, а потом еще несколько потратила бы на поиски работы, которая соответствовала бы ожиданиям моей матери. – Она пожала плечами. – Поэтому я просто ушла. Выяснила, где живут родители отца, и какое-то время зависала у них. Отец-то давно исчез с горизонта, но бабушка с дедушкой всегда старались поддерживать с нами связь. Потом я записалась на курс актерского мастерства в Национальном молодежном театре и даже получила стипендию. А затем стала работать здесь. – Кэрис откинула волосы, как звезда в кино, отчего у меня вырвался смешок. – Так что теперь у меня все замечательно! Я живу с друзьями, у меня интересная работа. Оказывается, жизнь не ограничивается учебниками и оценками.

У меня потеплело в груди. Я была рада узнать, что Кэрис счастлива. Откровенно говоря, это я меньше всего ожидала услышать.

– Но… – Она откинулась на спинку стула. – Мне жаль, что Аледу приходится нелегко.

– С тех пор как он перестал выпускать «Город Юниверс», я сильно за него волнуюсь.

Кэрис наклонила голову набок. Светлые волосы поблескивали в свете электрических ламп.

– Выпускать… город? – недоуменно переспросила она.

Только тогда я поняла, что Кэрис понятия не имеет, о чем я говорю.

– Ты ничего не знаешь о «Городе Юниверс». – Я хлопнула ладонью по лбу. – Господи.