Радио Судьбы

— Слушай меня. Немедленно выставить оцепление… — снова шорох, — у железнодорожного переезда. В сторону Бронцев никого не пускать. Самим дальше — ни ногой. Ждать прибытия основных сил. В вашем районе проводится войсковая операция. Командующий — генерал-лейтенант Севастьянов. С этой минуты ты находишься в его полном распоряжении. Оставайся на связи, жди указаний. И вот еще что — постарайся к его прибытию представить точный доклад обо всем, что происходило сегодня, начиная… С девяти ноль-ноль. Приказ ясен?

— Так точно.

— Выполняй.

— Слушаюсь.

— Денисов!

— Да.

В трубке повисло недолгое молчание. Затем снова раздался голос оперативного, но на этот раз он был уже не таким уверенным:

— С той стороны… со стороны Бронцев и Юркина могут быть попытки проникновения… Там ведь остались люди?

«Что значит остались? Они там и есть. Их больше сотни…» — Денисов почувствовал, как по его спине поползли нехорошие мурашки.

— Так вот. Твоя задача — не пускать их дальше переезда. Понял?

«Понять-то я понял, но… Как это сделать? И почему…»

— Так точно, понял. Разрешите уточнить?

— Давай.

— Какими средствами я должен это обеспечить? Снова пауза. Сосредоточенное сопение. Видимо, оперативному самому не хотелось это говорить.

— Любыми, вплоть до применения табельного оружия. У Денисова перехватило дыхание.

— Табельного оружия? — Он впервые позволил себе переспросить.

— Ты слышал.

— Я хотел бы иметь письменный приказ, — твердо сказал Денисов.

Оперативный будто ждал этих слов.

— Сейчас тебе отправят шифрованную телеграмму. Но ты все равно должен быть готов. Твоя задача — продержаться до прибытия основных сил.

— Что-нибудь серьезное?

Шелест бумаг и какие-то голоса на заднем плане.

— Я сам пока толком ничего не знаю. Мы в этой упряжке— пристяжные. Коренником идет армия и безопасность… — Видимо, оперативный и так уже сказал много лишнего Он по молчал. — Нам прислали ноты, и мы должны петь. Ты понял?

— Да… — Денисов помедлил, потом добавил: — Так точно.

— Выполняй. Для тебя главное — удержать оцепление. Переезд — ни метром дальше.

— Слушаюсь.

В трубке раздались короткие гудки. Он машинально взглянул на часы: одиннадцать тридцать шесть. Затем вскочил из-за стола, распахнул дверь и побежал по коридору в дежурку.

— Костюченко! Срочно соедини с Ларионовым!

Денисова вдруг прошиб пот, он стоял перед пультом и тяжело дышал. Костюченко вызвал машину, которая в это время неслась по дороге в Бронцы, и передал трубку начальнику.

— Валера! Слушай меня внимательно и не задавай лишних вопросов. Я приказываю… — «Вот она, та самая чаша ответственности, нотариусы даже не знают, какова она на вкус».

— Приказываю занять позицию у переезда, перед Чекиной будкой… С места не двигаться. В сторону Бронец никого не пускать — ни машины, ни людей, — никого. А с той стороны, — у него внезапно запершило в горле, Денисов прокашлялся, — никого не выпускать. В случае сопротивления приказываю применять табельное оружие.

«Проще говоря, стреляй по своим. Клади их всех на этом гребаном переезде. Потому что… Потому что так надо, но только не спрашивай, почему — я и сам не знаю».

— Майор Ларионов, как поняли меня? Он увидел, как вытянулось лицо Костюченко. «Наверное, с лицевой мускулатурой Ларионова творится сейчас то же самое».

— Повторите приказ, товарищ подполковник, — послышалось в трубке. — Мне показалось…

— Тебе ничего не показалось! — заорал Денисов. — Никого не пускать через переезд — ни туда, ни обратно. Если кто-то ОТТУДА будет прорываться, стрелять на поражение! Выполнять! — Он отдал трубку Костюченко. — Придет телеграмма — завизируй и ко мне на стол. Я в больницу.

Он выбежал на улицу, сел в машину и завел двигатель.

«Я уже и не помню, когда БЕГАЛ на службе в последний раз», — подумал он про себя, выворачивая руль.

* * *

Одиннадцать часов двадцать четыре минуты — одиннадцать часов тридцать шесть минут. Москва.

Машина, запущенная сообщением генерала Белоусова, работала без сбоев и ошибок — как часы. Собственно, на этом этапе никаких трудностей и не предвиделось: комплекс мер, которые необходимо было принять в случае ситуации «Визит», разработали уже давно. Пока не надо было задумываться — только исполнять.

Белоусов получил доклад старшего смены в одиннадцать ноль пять. Пять-шесть минут он потратил на проверку полученных данных, затем — примерно в одиннадцать одиннадцать доложил министру обороны. В аппарате министра тоже понимали, что тянуть с этим делом не стоит. Референты были под стать своему шефу — такие же молодые и подтянутые, они не стали ждать, пока телевидение приедет осветить их брифинг, а из буфета принесут минеральную воду. Четырех минут им оказалось вполне достаточно, чтобы оценить РЕАЛЬНОСТЬ угрозы.

За это время из ГОНа — гаража особого назначения — вышла машина. Черная «тридцать первая» «Волга», совершенно обычная с виду. Под капотом у нее стоял «чайковский» движок, на гоновском жаргоне такие машины называли «догонялками», хотя правильнее было бы сказать — «убегалка».