Радость моя, громкоголосая

— эгоистки вы все, вот что я скажу. Ты бы вот подумала о том, что Софья и без тебя свету белого не видит. Работа; народ на приём валом валит — всех выслушай, всем помоги; Айк совсем обнаглел, все дела Стаи на неё свалил, а сам только строительством этой, птичьей фабрики, занимается. А ведь дети ещё малые, им тоже маму надо! Она вон уж вовсе дошла, одни глаза остались…А тут ещё собралась с тобой сидеть: шутка ли — ночь не спать!

Нора смутилась, закусила губу. Действительно, женщина права. А она хороша — нашла себе няньку — второе лицо в Стае! Сказать ничего не успела. Дверь открылась и вошла медсестра:

— Марфа Петровна, вы скоро? Мне укол поставить надо.

— Да иду уже, иду! — санитарка подхватила ведро и, наскоро закончив с полом вышла из палаты. Прижимая ватку к уколотому месту, девчонка сказала: — Софья Михайловна звонила, просила вам передать, если вы уже проснулись после наркоза, что она уже едет, минут через двадцать будет.

— Спасибо, — шепнула Нора, — мне эта…бабушка уже сказала, что Софья Михайловна здесь была.

— Марфа-то? — засмеялась сестричка, — ругалась небось? Она и Гранецкую ругала, что та себя не бережёт, питается плохо и спит мало. — Нора улыбнулась.

* * *

Несмотря на её слабые возражения, Софья действительно осталась на ночь в палате. Правда, ей принесли узкую кушетку и одеяло с подушкой. Но она долго, до середины ночи, сидела у кровати Норы и тихо рассказывала ей о своей семье, о Стае, об упрямых стариках из Совета. Под этот спокойный голос Нора задремала, а потом и вовсе провалилась в сон. Под утро проснулась, приподняла голову. С кушетки тут же вскочила Софья: — Что? Нора, что? Болит? Я сейчас сестру позову!

Девушка остановила её: — нет-нет, Софья Михайловна, всё нормально, не беспокойтесь. — Но Гранецкая всё же сходила за медсестрой, чтобы та поставила обезболивающее.

Глава 16

Мою громкоголосую жену я услышал издалека, лишь только подошёл к калитке своего дома. На кухне я заметил открытую форточку, откуда и долетал её звонкий голосок. Аллочке тихо отвечала женщина, и я понял, что у нас в гостях Софья. Она вообще редко повышала голос, даже смеялась — и то негромко. Это я всё про тихий омут. Где черти водятся, да.

Девчонки вышли встречать меня в прихожую. У Софьи на руках сидел Артём, как только она его и удерживала! Ему пошёл второй год, он активно осваивал жилое пространство, топоча на толстеньких ножках с раннего утра и до вечера. Он немедленно потянулся ко мне, и я подхватил сына, целуя липкие ручонки и румяные щёчки.

— Олежек, ты же холодный! — моя Радость укоризненно посмотрела на меня и хотела забрать Тёмку, но он лишь крепче вцепился в меня и нахмурился, угрожая зареветь. Я ещё раз поцеловал его и поставил на ножки. Сын тут же забыл обо мне и, слегка покачиваясь, двинулся к дверям гостиной, в которых появился Пол.

Софья вздохнула: — пойду я, Ал. Вроде мы с тобой всё обсудили, а там у меня ребятишки с Агатой, да и Айк скоро приедет. — Я вопросительно посмотрел на неё, и она пояснила: — это мы всё парикмахерскую обсуждаем. Алла тебе расскажет.

Гранецкая ушла, а мы, уложив детей, допоздна сидели на кухне. В спальню не пошли специально: как-то у нас не получалось обсуждать там текущие дела, а поговорить было надо.

Уже месяц, как в Междуреченске работала парикмахерская для детей. Идея по её открытию себя оправдала: ведь ребятишек-то в городе много. Помещение мы нашли в пяти минутах ходьбы от дома, где начинались кварталы многоэтажек. Денег от продажи квартиры Нины Сергеевны едва хватило на оборудование лишь одного рабочего места. Весь этот месяц Аллочка работала одна, но дела шли неплохо, и теперь, как я понял, они с Софьей обсуждали расширение парикмахерской. У неё было смешное название “Озорной волчишка” и вывеску нам тоже сделали забавную — щенок, улыбающийся во всю пасть. Моя хорошая с воодушевлением рассказывала, что они с Софьей навыдумывали, а я не мог на неё налюбоваться.

— Понимаешь, Олежек, я уже только по предварительной записи принимаю! Мы с Софьей даже не ожидали, что будет столько желающих. Все родители хотят своих деток красиво постричь, а мне даже новинками некогда поинтересоваться, я кручусь, как белка в колесе! Да и Елизавету Гавриловну мы совсем заездили. Всё же у неё возраст, а Тёмка очень подвижный, самостоятельный, везде лезет, всё осваивает. Вчера она даже пообедать не смогла. Сказала, что забыла, представляешь?

Я согласно кивнул. Мои родители здорово помогали нам с детьми, но Аллочка права: наглеть нам не надо. — Но что мы можем сделать? Нанимать няню нам не по карману, а в садик Артёма не возьмут, слишком мал.