Когда мальчик увидел аристократические, дворянские игрушки, то даже вскрикнул от изумления. В любимых игрушках наследника цесаревича Алексея были модели паровозов, пароходов, автомобилей, аэропланов, которые отражали научно-технический прогресс девятнадцатого начала двадцатого веков. У девочек того времени были куклы удивительно похожие на Софи, и Митя, украдкой взглянув на свою провожатую, отметил, что его фарфоровая подруга красивее тех, которые были сделаны для царских особ. Тех одевали по последней парижской моде и комнаты для них были обставлены настоящей, только миниатюрной, мебелью.
Мальчик с удивлением узнал, что большое внимание в царской семье уделялось воспитанию физической культуры и спорту. Так, в сундуке, привезенном из Франции, компактно уложены восемь игр: шашки, домино, лото, серсо, прыгалки, пинг-понг, бадминтон. Игрушки отечественного производства тоже были популярны у царских детей. Среди них своеобразный конструктор – макет кремля Ростова Великого, выполненный с особой тщательностью. Врата и окна соборов открываются, и за ними видны фрески тринадцатого века, с большой точностью скопированные акварельными красками.
Игрушки, иллюстрирующие детскую культуру Востока Митя уже не успел посмотреть, потому что Софи сказала, что их время закончилось и нужно лететь обратно.
– Как же мне все понравилось! – воскликнул мальчик. – Одни игрушки с виду очень простые, но когда начинаешь в них вглядываться, то как будто начинаешь слышать историю, которую хотел рассказать мастер, который их делал. И механические удивили меня своей сложностью. – покачал головой он. – У меня даже сейчас таких нет. – со вздохом добавил парнишка.
Кукла объяснила, что такие игрушки были только у дворянских детей или в царской семье.
– А чем же другие дети были хуже? – насупился парнишка.
– Не хуже и не лучше. – спокойно ответила фарфоровая красавица. – Люди только начали применять повсюду такие механизмы, игрушки были сделаны вручную и стоили очень дорого. Даже там, где они были, детям разрешалось играть в строго определенное время.
– А в остальное время они стояли за стеклом как праздничная посуда в буфете? – чуть усмехнулся мальчик.
– Можно и так сказать. – согласилась Софи.
– Тогда я лучше буду играть со своими. – вздохнул Митя. – Их можно доставать в любое время, да и не накажут, если поломаю что-нибудь. – улыбнулся он.
8. Волшебный сад
Во время завтрака Митя вспоминал, что рассказывала ему Софи об игрушках из папье-маше. Он решил, что ему обязательно нужно попробовать самому сделать такое же. Мальчик не был уверен, что все у него получится гладко и хорошо, и поэтому, чтобы ничего не испачкать, устроился на кухне. Сначала он вымыл посуду и убрал все лишнее со стола, потом принес стопку бесплатных газет, а затем к своей большой радости обнаружил в хозяйственном шкафу целую банку обойного клея. Обрадовавшись такому везению, парнишка разложил это богатство на столе и задумался над тем, какую игрушку ему сделать. Задача была не из легких, потому что трудность была не в том, чтобы обклеить предмет кусочками газеты, а в том, чтобы после высыхания аккуратно разрезать эту форму и, не повредив ничего, обратно скрепить, чтобы получилось одно целое. Мальчик сидел, опершись на руку, и задумчиво смотрел в окно. Решив сделать шар, который можно было бы повесить на рождественскую елку, он попытался вспомнить, где видел в квартире небольшой мяч. Это была старенькая резиновая синяя игрушка с красной полосой посередине, с которой играла в детстве его спасительница.
«А, если у меня не получится, и я испорчу эту игрушку? – размышлял парнишка разглядывая предмет, на который пал его выбор. – Маша сильно расстроится? Вот, если бы у меня была игрушка, которая напоминала бы мне про маму, а потом бы она пропала. Я, наверное, не смог бы долго успокоиться. Но, с другой стороны, – потерев пальцем резиновый бок, подумал мальчик. – даже, если бы я потерял эту вещь, то думать о маме все равно меньше бы не стал. Нехорошо, конечно, сразу придумывать то, как ты ответишь другу за то, что испортил что-то, но ведь, если это и произойдет, то будет из-за того, что я плохо умею обращаться с ножницами, а совсем не из-за того, что хочу огорчить близкого мне человека.»