Радужная Нить

— А тогда я не умела, — она вздохнула. — На каждом этапе жизни мы чему-то учимся, со столетием ко мне и пришло это знание. Правда, управлять боевым преображением пока удаётся из рук вон плохо. Зато с возрастом станет доступно больше форм, и они будут уметь не только кусаться. Моя прабабка, глава семьи, умела подчинять голосом любого человека, а в форме ками из её глаз летели молнии… так красиво! Она действительно напоминала божество. Только это не спасло её народ…

Она снова вздохнула.

— А вот одежда, что на мне, и прочее — это уже действительно наваждение. Тебе ведь нравится расцветка, "хана татибана"? А, милый мой господин Татибана-но Ясумаса?

— Так ты… — встрепенулся Ясу. — Тебе не холодно?

— Конечно, нет, — ответила она. — В каком-то смысле, я постоянно при своей шкурке. Дорогой, не задумывайся над этим, за один вечер всего не объяснить!

— Тем более, что есть и другие вопросы, требующие разрешения. Надеюсь, у вас ещё будет время наговориться, — извиняющимся, но твёрдым голосом произнес Ю, и поднёс к глазам одну из фигурок.

А я и не знал, что онмёдзи способны на такие чудеса!

Вернувшись к разговору о складывании бумаги и искусству онмёдо, мы с Ясумасой услышали от Химико и юмеми множество историй, которые прежде показались бы нам сказками. Кто бы мог подумать, что человек, владеющий невероятной мощью проклятий, заклинаний, способный управлять погодой и животными, зачаровывать предметы, придавая им какой угодно облик и заставляя действовать в угоду собственным целям — что подобный человек может существовать на самом деле? Сейчас, а не в легендарном прошлом! Неужели среди придворных кудесников есть хоть один настоящий?

Я спросил об этом Ю. Тот поморщился.

— Надеюсь, Кай, моё непростительное пренебрежение не станет нашей погибелью. Если бы я отнёсся к твоим словам внимательнее!

Ага. Помнится, он подверг их осмеянию, заявив, что истинные онмёдзи не довели бы правителя до такого плачевного состояния, а потом разговор сменил направление, я отвлёкся… обычное дело.

— То есть, один из этих почтенных старцев?.. — поднял бровь Ясумаса, всё ещё во власти сомнений. — Да они даже погоду на день вперёд предсказать не в силах!

— Как видите, господин Татибана, чьи-то возможности мы явно недооценили, — вздохнул юмеми. — Кстати, область предсказаний погоды может быть ему, и впрямь, недоступна. Но сомневаюсь, что при таком могуществе он не спит из-за этого ночами.

— А среди придворных волшебников только старики? — подала голос Химико.

Я поразмыслил.

— Похоже, что да. Может быть, конечно, кто-то из них брал учеников. Не интересовался.

— Тогда чья-то старость может оказаться наваждением, — предположила она. — Для онмёдзи подобной силы — виданное ли дело, двенадцать бумажек одушевить и отослать на большое расстояние — возраст не должен иметь значения. Можно родиться в Золотую Нить и ощущать себя мужчиной в расцвете лет. А истинная дряхлость… Представляете всю эту ломоту в суставах, потерю зрения, помутнение рассудка? Могущественный человек никогда не захочет с этим мириться.

Ю согласно кивнул.

— Хотя, — добавил он, — волшебство мощное, но выполнено очень небрежно. Лица одинаковые, одежды — тоже. Двигаются одновременно, свобода самостоятельных действий такая, что хочется добить из жалости…

— Что-то ты не рвался добивать, — проворчал я. Не ставя в укор. Просто настроение снова испортилось.

— А чем? — возразил он. — Голыми руками я ничего не мог поделать. Усыпить сущность, для которой способность видеть сны творцом не предусматривалась, невозможно. Насчёт прикосновения ты понял и сам, его следовало избегать. Не хочу расстраивать, Кай, но создатель этих тварей должен быть сильно на тебя обижен, чтобы влить в них такую силу ненависти, что убивает при одном касании.

— На Кая? — вскинулся Ясу. — Почему вы считаете, что именно на Кая?!

Юмеми хотел было ответить, но я опередил его.

— Мне тоже так кажется. Представить не могу, кому я умудрился перейти дорогу, но… Ясу, они смотрели только на меня. Их взгляд лишал воли только меня. И убить они жаждали только… Возможно, вас бы они даже не тронули. — Я опустил голову.

— Хватит чушь нести! — резко сказал мой друг. — Тронули, не тронули… какая разница! Я сам их от души потрогал. Жаль только, что топор обладал слишком слабым увещевательным действием.

— Не печалься, — Химико потёрлась щекой о плечо храброго защитника. — Волшебству лучше всего противостоит волшебство. Да и сестрёнка остроумный выход нашла.

Мы дружно взглянули на Мэй-Мэй, заваривающую чай — вода закипела, и как раз остыла до должной степени.

— Вы хвалите меня не по заслугам, хотя, признаюсь, очень приятно, — поклонилась та. — Любой догадался бы поджечь странные бумажные фигурки, окружившие вас. Я ведь видела только это, — она со значением посмотрела на Ю и на меня.

— Потому и оставил воевать с ними тебя, — усмехнулся юмеми. — Вот уж кому они не представляли опасности. Только, на будущее, будь осторожнее с огнём, не… обожгись.

— Спасибо за заботу, мой господин! Подставляйте чашку.