Радужный город (СИ)

Направление, в котором мы двигались, было мне знакомо. Мелькнула развязка на проспекте Большевиков, пост ДПС со скучающим стражем дорожного движения. Вальяжный пенсионерский джип, на котором мы ехали, его не заинтересовал, а вот мчавшая впереди нас модненькая, крохотная машинешка, сильно сбавившая скорость, привлекла его внимание, удостоившись помахивания полосатой палки. Вдали мелькнули огни крупного торгового центра и леса новостроек, над головой пронесся КАД.

Смоляков почти час назад, прежде чем начать наматывать круги по городу, отослал на номер Вити смс с предложением обменять меня на пятьдесят миллионов, что не преминул мне озвучить с тем же страшно счастливым выражением лица.

Разум, разложив по полочкам все, что я знала и чувствовала, выдал ответ. Нет! Ни один человек не даст такую сумму. Во-первых, ее просто невозможно собрать за столь короткое время. А, во-вторых, с какой стати Тропинин должен платить за меня? Кто я для него?! Сердце щемило. Мне не хотелось думать о смерти! Я не имела права умирать. У меня Настюша! Я буду трепыхаться до последнего! Но предчувствие плохого не отпускало!

Сергей напевал песенку, был бодр и весел, и даже не думал мне угрожать. Оттого смотрелся он совершенно безжалостно, лишь подчеркивая всю безысходность ситуации.

Правая моя рука упала на сиденье и сжалась в кулак, лекарство в крови слабело, но я прекрасно понимала, это совершенно бесполезно.

До поворота на Шлиссельбург оставалось чуть меньше десяти километров.

* * *

— Ты не будешь передавать деньги. Мы с тобой внешне похожи. Роста и сложения одного. Ночь. Ему все равно, кто вручит ему миллион долларов, который он и не ожидает получить.

Варков расстегнул пуговицу рубашки, сдавившую горло, и уставился в окно.

— Нас с тобой сделал нарик, Толя. Мы расслабились, и случилось то, что случилось.

— Вит…

— Если есть хоть малейший шанс, что это спасет ей жизнь, я рисковать не стану, — это было сказано спокойно, но спорить с этим было бесполезно. — Он ведь не так прост. Он бросил вызов мне!

— Черт!

— Виталий Аркадьевич, — подал голос Лёня, не отрывая взгляда от дороги. — Слишком опасно. Именно, потому что нарик.

Артем, сидевший рядом, качнул головой, соглашаясь.

— Искомая машина выехала из города сорок минут назад. Инспектор с поста ДПС на Мурманке доложил. Там с фонарями невесело, но он говорит, что на переднем пассажирском сидела женщина, — Варков на секунду сжал зубы. — Вить! А если это все же… Если она с ним заодно? Если это просто спектакль?

— Какой спектакль, Толь? — Тропинин устало закрыл глаза. — Как она могла знать, что я ей предложу место в своей постели, когда он ей врезал на квартире бывшего мужа? Или в конторе, когда он чуть ее ножом не исполосовал? Это надо быть экстрасенсом, чтобы догадаться, что я вернусь.

Но Варков не мог остановиться, будто ища лазейку, оправдание себе.

— Она слишком правильная. Слишком невинная, что ли. Так не бывает!

— Не стоит судить других по нам с тобой, Толя. По Нонне. Ирку вон ты святой считаешь. А знаешь, почему еще? — Тропинин вдруг усмехнулся, и хоть боли и тревоги в его улыбке было в миллионы раз больше веселья, все же это была улыбка искренняя и светлая. — Именно потому, что она правильная, она и огребает больше остальных. Ты ж библию читал, с хорошими всегда так.

Они долго молчали.

— Если живая останется, испорть ее, а! Я знаю, ты можешь!

* * *

— Ты только подумай! Принес! Почти миллион долларов! Принес! — Смоляков засмеялся. Перед этим он проглотил, кажется, с десяток таблеток, запив их минералкой, и сейчас напоминал чайник на сильном огне, чью крышку туго закрутили, а вода и пар внутри бурлят и вот-вот победят преграду, дабы выплеснуться наружу. — Ты стоишь миллиона! — он посмотрел на меня так, будто выиграл приз, и приз сидит рядом с ним. — Как здорово!

Джип стоял на середине моста на аварийке, а в самом начале, приткнувшись к отбойнику, тоже на аварийке поблескивал немецкий красавец.

Перед этим Смоляков покрутился по лесу, а потом, наплевав на все правила дорожного движения, поехал по встречной полосе моста. Машин было мало, мимо нас пронеслась фура, не переставая сигналить, и какой-то крошечный автомобиль, тоже не преминувший «обругать» собрата.

Когда Смоляков дернул ручник, мои глаза нашарили то, что мой водитель заметил уже давно. Витин автомобиль! Смоляков хмыкнул и набрал смс на дешевой трубке с кнопочками. И почти сразу получил ответ, который его так порадовал.

Внутри же у меня все заледенело. Момент, который решит мою судьбу, вот-вот настанет.

Прошло минут десять, судя по часам на приемнике, мне они показались вечностью, когда, наконец, дверь Гелека блеснула и по направлению к нам зашагал в расстегнутом пальто мужчина, неся в руке большую спортивную сумку. Мелкие снежинки кружились в свете мощных фар белого автомобиля. А ветер трепал черные полы верхней одежды того, кто нес мне спасение.

Витя! Он был здесь! Так близко! Как во сне!