Рафаэль (ЛП)

“Когда я пошел к твоим родителям, ” начал он, крепче обнимая меня, “ я пригрозил им, что, если они попытаются что-нибудь предпринять, я убью их. Затем я предложил выкупить его контракт с этой тихуанской мразью, чтобы обеспечить еще один уровень защиты ”. Его рассуждения имели смысл. Я не мог держать на него зла за это. После всего случившегося это казалось незначительной деталью. “Когда он отказался, я пошла на соглашение, которое он нарушил восемь лет назад. Я не пыталась купить тебя. Я хочу, чтобы твоя любовь дарилась свободно. Не куплен”.

Кровь пульсировала у меня в ушах. Руки стали липкими. Меня наполнил страх. Между нами танцевала тьма — его, моя, наша.

Правда заключалась в том, что в его темноте я чувствовала себя в безопасности. Возможно, именно это пугало меня еще больше.

“ Ты скрыл это от меня, ” прохрипела я. “ Я рассказала тебе о том, что видела, как твой отец насиловал Аню. Почему ты мне не сказал?

“Тебе больно просто говорить об этом”. Я видела правду в его глазах, но мне от этого не становилось легче. — Я не хотел причинять тебе еще больше боли.

В этом был смысл. Оставить призраков отдыхать в прошлом. Только теперь у меня появились новые призраки, и я не могла просто спрятаться от них под кроватью.

— Мне нужно уйти, ” тихо прошептала я, ненавидя себя за то, что причиняю ему боль. “ Мне нужно побыть одной. Габриэль может остаться с тобой. Ему нужна стабильность и хороший ночной сон. Это то, чего я не могу дать ему сейчас ”.

Что-то противоречивое вспыхнуло в его глазах. Что-то слишком похожее на его собственную панику. Мне не понравилось это видеть. Мой пристальный взгляд встретился с его, мои легкие сжались. Я просто знал, что если я загоню этот страх под ковер, он станет преследовать меня. И расплачиваться за это буду не только я.

“Моя мать покончила с собой”. Его слова сотрясли воздух. Я посмотрела на его лицо, увидев резкую перемену. “Мой отец не был добр к ней. В последний раз, когда он навязался ей, она больше не могла этого выносить. Щелкнул выключатель, и пути назад не было. Меня не было там вовремя, чтобы спасти ее. Она спрыгнула с балкона прямо у меня на глазах.”Я видела, как дернулся его кадык, когда он с трудом сглотнул. “Я не смог спасти ее”.

Давление в моей груди усилилось. Но не для меня, а для него. Боль в его голосе вызвала у меня прилив слез, я обняла его и осознала эгоистичность своего предыдущего заявления.

“ Не бросай меня, Моряк. Что-то грубое и необузданное завибрировало в воздухе, эмоции в его словах были опасно близки к панике. “ Я хочу спасти тебя. Спаси нас”.

Я сглотнула, теперь понимая, почему мои предыдущие слова о том, что я хочу умереть, так на него подействовали. Мое сердце разрывалось второй раз за этот месяц, но на этот раз из-за него. Если я останусь, я окажусь в яме, из которой не будет возврата. Если я останусь, я утяну его и Габриэля в пропасть.

Я цеплялась за Аню всю свою жизнь. Пока она не ушла. Потом появился Габриэль. Я продолжала идти ради него и ради обещания, которое сдержала. А теперь Рафаэль.

И все это время я позволяла всем страдать, чтобы не страдала сама. Если я буду держаться подальше, мой отец оставит их в покое. Он придет за мной. Я знал это так же хорошо, как свой следующий вздох.

Он пришел за мной, и когда он это сделал, я не хотела, чтобы Рафаэль или Габриэль были рядом со мной.

Мой пристальный взгляд встретился с взглядом моего мужа, и я неглубоко вздохнула.

— Мне очень жаль.

Я наклонилась вперед, прижимаясь губами к его губам.

Затем я вцепилась в него с тем же неприкрытым отчаянием, которое услышала в его голосе.

Еще немного.

Глава Пятьдесяттретья

РАФАЭЛЬ

Я

отпусти ее.

Прошло двадцать семь дней, шестьсот сорок восемь часов и тридцать восемь тысяч восемьсот восемьдесят минут с тех пор, как я высадил ее в своем пентхаусе в Майами. Двое моих самых доверенных людей охраняли входную дверь. У меня была команда из пятидесяти человек, которые охраняли здание и следили за ней, куда бы она ни пошла.

И я все еще беспокоился о ней. Каждую чертову секунду дня.

Моя челюсть сжалась, мои коренные зубы сильно скрипели, когда я уходил от нее, и мои гребаные глаза горели. Dios mio! Внезапно я превратился в гребаного слабака, оплакивающего женщину. Но она была не просто женщиной. Она была моей женой.

Я ежедневно получал новости. Она посещала курсы самообороны. Она даже ходила на стрельбище и практиковалась в стрельбе. Поначалу она была хороша, но пробормотала своему телохранителю, что хочет быть еще лучше. Непобедимая.

Проблема заключалась в том, что никто из нас не был непобедимым, и ей пришлось бы с этим смириться.

В любом случае, я знал, что она ела, во что одевалась, куда ходила и как сильно кричала по ночам. Последнее меня разозлило. Я хотел утешить ее, заверить, что справлюсь лучше и защищу ее.

Я, черт возьми, подвел ее.