Раффлс, взломщик-любитель

Всем известно, насколько атмосфера привилегированной частной английской школы зависит от атмосферы в ее крикетной команде и, в частности, от характера ее капитана. И я никогда не слышал, чтобы кто-либо усомнился в том, что во времена, когда капитаном был А. Дж. Раффлс, эта атмосфера была хорошей и что он всегда поступал благородно, того же требуя от других. Все же в школе шептались, что у него есть обыкновение бродить по городу ночью с накладной бородой и в ярком клетчатом костюме. Но этим слухам никто не верил. Только я точно знал, что это правда. Потому что каждую ночь я втягивал в окно веревку, по которой он выбирался на улицу после того, как все засыпали, а затем не спал, ожидая сигнала снова опускать ее вниз. Впрочем, однажды ночью он повел себя чересчур самоуверенно и оказался на волосок от позорного исключения, будучи в зените своей славы. Невероятная отвага и необычайная выдержка с его стороны в сочетании, вне всякого сомнения, с проявленным мною присутствием духа позволили предотвратить этот несчастливый итог, и на этом мы положим конец воспоминаниям о том неприятном происшествии.

Но я не стану делать вид, что я о нем забыл, в отчаянии сдаваясь на милость этого человека. И когда Раффлс в очередной раз остановился у моего кресла, я задался вопросом, насколько его снисходительность объясняется тем фактом, что он тоже о нем помнит.

– Я размышлял о той ночи, когда нас чуть не застукали, – начал он. – Почему ты вздрогнул?

– Я тоже о ней думал.

Он улыбнулся, как будто прочитав мои мысли.

– Что ж, Банни, ты был тогда правильным парнишкой – не болтливым и не из пугливых. Ты не задавал вопросов и не разносил сплетен. Интересно, каков ты сейчас?

– Я не знаю, – удивленно ответил я. – Я так запутался, что и сам себе не доверяю, не говоря уже о том, чтобы претендовать на доверие других людей. Тем не менее еще ни разу в жизни я не подвел друга. Это я могу сказать с уверенностью. В противном случае я, возможно, и не попал бы в такую переделку, как сегодня.

– Вот именно, – пробормотал Раффлс и кивнул, как будто соглашаясь с каким-то неведомым мне ходом мыслей. – Именно таким я тебя и помню и готов побиться об заклад, что сейчас ты таков же, каким был и десять лет назад. Мы не меняемся, Банни, мы развиваемся. Я полагаю, что ни ты, ни я на самом деле не изменились с тех пор, как ты опускал вниз веревку, по которой я медленно взбирался наверх. Ты ведь готов на все ради друга, верно?

– На все на свете! – с готовностью вскричал я.

– Даже на преступление? – улыбаясь, поинтересовался Раффлс.

Я призадумался, потому что его тон изменился и у меня появилось ощущение, что он меня дразнит. Однако его взгляд оставался все таким же серьезным. Я, со своей стороны, был не склонен к полумерам.

– Да, даже на преступление, – заявил я. – Называй свое преступление, и я с тобой.

Он посмотрел на меня сначала с удивлением, а затем с сомнением, после чего покачал головой и издал характерный для него циничный смешок.

– Ты славный парень, Банни! Настоящий сорвиголова, верно? Только что ты хотел совершить самоубийство – и уже готов идти за мной на любое преступление! Хорошо, что в своем нынешнем состоянии ты обратился за поддержкой к приличному законопослушному гражданину. Тем не менее деньгами необходимо разжиться сегодня ночью, чего бы нам это ни стоило.

– Сегодня ночью, Раффлс?

– Чем скорее, тем лучше. Каждый час после десяти утра риск будет возрастать. Стоит хоть одному из тех чеков попасть в твой банк, и ты будешь обесчещен, а банк лишится репутации. Нет, мы должны раздобыть их этой ночью, чтобы утром первым делом пойти и снова открыть твой счет. И я, кажется, знаю, куда нам следует обратиться.

– В два часа ночи?

– Да.

– Но как… но где… в такое время?

– У моего друга с Бонд-стрит.

– Он должен быть очень близким другом!

– Близким – не то слово. Я имею доступ в его дом и собственный ключ от входной двери.

– Ты станешь будить его среди ночи?

– Если он уже лег.

– И я должен пойти с тобой?

– Да, это абсолютно необходимо.

– Раз должен, значит, должен. Но следует сказать, Раффлс, что мне это не нравится.

– Ты предпочитаешь альтернативу? – усмехнулся мой приятель. – Но нет, черт возьми, это несправедливо! – уже извиняющимся тоном продолжал он. – Я тебя отлично понимаю. Ситуация не из приятных. Но не смогу же я оставить тебя на улице. Перед тем как выйти отсюда, ты выпьешь виски… совсем чуть-чуть. Вон графин, а вот сифон с содовой. А пока ты будешь угощаться, я надену пальто.

Что ж, должен признаться, что я угостился, не особо церемонясь. Несмотря на то что деваться мне было некуда, привлекательности его плану это не добавляло. Впрочем, мой бокал не успел опустеть, как опасений у меня заметно поубавилось. Тем временем в комнату вернулся Раффлс, в наброшенном поверх пиджака пальто и в мягкой фетровой шляпе, небрежно сидящей на его кудрявой голове. Он улыбнулся и покачал головой, когда я протянул ему графин.