Рагана

Я хотела расспросить его еще, но колдун жестом велел молчать. В его глазах все сильнее разгоралось пламя, которое было видно уже совершенно явственно. Зелень радужек дейваса быстро наливалась алым. Его руки, словно одетые в красные перчатки, роняли искры на влажную от вечерней росы траву.

Вдруг невдалеке раздался протяжный отчаянный крик. Он разрезал ночь, и я вздрогнула от неожиданности. Тут же с другого конца деревни прозвучал второй вопль. Сомнений не было – в нем звенела боль. Марий вскинул голову, раздувая ноздри и принюхиваясь, как гончая, взявшая след. Уже догадываясь, что происходит, но все еще не желая в это поверить, я зажала рот рукой.

– Иди! – в голосе дейваса звякнул металл. – Снадобья для выведения яда упырей. Обезболивающее. Сон-траву. И как можно больше чистой ткани! Будет много рваных ран.

– Марий, – я едва не подавилась этим именем, когда поняла, что произнесла его легко, будто друга позвала. – Это навьи твари?

– Кто-то разрушил один из курганов на берегу реки, – Марий продолжал прислушиваться, всем видом напоминая пса в охотничьей стойке.

Только сейчас я обратила внимание на его одежду. Кафтан дейваса был запачкан красной глиной и промок. Та же глина засыхала на сапогах. По листьям в черных волосах я догадалась, что огненосец шел тем же оврагом, где я на днях убегала от неизвестного чудовища.

– Я не успел поймать того, кто решился на подобную… глупость. Поспешил в волость предупредить всех. Но не успел. Тебе повезло, что к тебе явилась всего лишь проклятая душа. Будь на ее месте упырь, осталось бы Приречье без знахарки.

Марий остро глянул на меня. Я стояла, оцепенев, и беспомощно кусала губы, понимая, что кому-то повезло меньше, чем мне, и вместо черного клубка несчастный встретился с немертвой тварью, жаждущей добраться до живого сердца. Но ведь я рагана. И я единственная, кто сейчас сможет спасти людей. А я к ним тоже привыкла…

Я шумно вздохнула, до хруста выпрямила спину и кивнула наблюдавшему за мной дейвасу:

– Всех раненых – ко мне. Если найдется пара девушек посмелее, их тоже ко мне, будут помогать. Мне важно только одно – знать, какая именно тварь нанесла рану. Так что, пан Болотник, надеюсь, вы помните наизусть весь демонический бестиарий.

– Не сомневайтесь, пани Лунница, – Марий чуть улыбнулся, и мне почудилось, что одобрительно, – я был лучшим учеником в Школе Дейва.

Не успела я моргнуть, как он исчез. Я посмотрела вдаль, туда, где заполыхали первые пожары. Наконец-то раздался заполошный звон тревожного колокола, заметались тени испуганных людей. Я стиснула фартук холодными пальцами и сжала губы. В конце концов, в этом мое предназначение, даже если я бегаю от него всю жизнь.

И сегодня убегать я не собиралась.

* * *

– Нитки! Не те, вон в том тазу вымоченные, их давай! Еще бинтов. Кася, чистая вода осталась? На печь. Мне нужен кипяток. Марьяна, сейчас не время отчитывать недужного, его сначала надо зашить! – я раздавала скупые указания, уговаривая распухший язык послужить еще чуть-чуть.

Подруга выпрямилась и виновато пожала плечами. Я ее не винила: у всех свой способ побороть страх, и если ругань на несчастного, попавшего в зубы упыря, помогала ей не рухнуть в обморок, кто я такая, чтобы ее поучать?

Я запрещала себе думать о том, что было бы с Приречьем, если б здесь не поселились дейвасы. Не знаю, кто указал им сюда дорогу, но сейчас я готова была этого человека расцеловать. Потому что благодаря их руническим мечам и огненным заклятиям жертв было гораздо меньше, чем могло бы.

Навьи твари очень быстро обнаружили пролом и ринулись через него, создав прорыв, равный тем, что сдерживали охранительные крепости. Как будто Чаща долго копила силы и наконец нашла возможность нанести удар. Но у нас здесь не было крепостей – только маленькая деревня, надежный тын, два дейваса, пара дюжин кметов[18] и одна не слишком опытная рагана. На улице ухало и визжало, пару раз в стекла царапались длинные когти, но снова и снова тварей срезал кто-то из защитников. Я, не отвлекаясь, штопала, заговаривала, отпаивала, уже не чувствуя боли в отнимающихся руках. Кажется, никогда еще я не пропускала сквозь себя столько силы, и было удивительно, что, оказывается, во мне ее так много.

Я отчаянно гнала прочь мысли о том, что будет, когда все закончится и дейвасы придут за мной – ведь их сомнения, если они и были раньше, теперь развеются в прах. Сейчас главным было спасти людей. О последствиях я подумаю потом.

Дверь распахнулась, словно ее выбили ногой, и в дом ворвался мелкий дождь, пропитанный запахом крови и сырой травы. Я подняла плошку с огоньком повыше, освещая замерших на пороге мужчин.

Один при беглом осмотре показался довольно бодрым и живым, и я тут же переключилась на повисшего на нем товарища. Рассмотрела заляпанное грязью и кровью лицо – и охнула.

– Совий! Кто его порвал? – я подскочила к парню, который привел Лиса, и вцепилась ему в воротник. – Кто? Ну, говори, живо!