Рагнарёк. Книга 1 (СИ)

Мертвые… Которые могут услышать. Рукоять «Светоча» в кургане на Барекстаде охраняли драугры. Конунг Ульв Рагнарсон превратил свой хирд в вечных стражей — и все же они не поднялись, чтобы наказать грабителей.

Где-то высоко над нами раздался пронзительный крик, и я задрал голову, чтобы получше рассмотреть птицу. Но не успел — так быстро она пронеслась.

— Сокол… — пробормотал я. — Это ведь добрый знак, друг мой?

Есугей не ответил — только легонько кивнул и шевельнул поводьями, пуская коня в галоп — мы выбрались из центра лагеря, и юрты вокруг стояли не так тесно. Я уже не мог разглядеть Оэлун с Темуджином, но еще видел острую верхушку ханского шатра, у которого они остались.

А Есугей так и не обернулся.

Глава 29

Жучок вылез откуда-то из складок моей мантии и неторопливо пополз к колену. Я мог бы стряхнуть его, но не стал — просто дождался, пока он достигнет края одежды, свалится на песок и удалится по своим жучьим делам.

Пустыня убивает быстро — но она умеет и не спешить. И этому у нее, пожалуй, стоит поучиться.

Где-то там, в нескольких сотнях километров на север, уже готовились сойтись в последней битве этого мира конунг Сивый и князья с Вацлавом во главе. Собиралась двинуться в путь булгарская орда. Скрывалась на разоренных войной землях Ванадис с чужими детьми. Выходили на охоту ночные чудовища, которых раньше не видела земля. Часы Рагнарека все быстрее раскручивали шестеренки, отмеряя оставшиеся Мидгарду дни — но здесь время будто остановилось.

Конец света уже наступил — но пустыне не было до этого никакого дела. И даже демоны-песчаники, о которых говорил Есугей, нам пока не встретились. Словно кто-то всемогущий поставил бытие на паузу, чтобы я мог добраться до Тенгри-Хан и стащить седьмой осколок «Светоча».

— Ты уже проснулся, друг мой? — Хан заворочался под одеялом. — Ты еще крепче, чем я думал… Откуда в твоем теле столько сил?

Ну, я несколько часов продрых на кровати в шикарной квартире в центре Москвы, принял душ и напился перед тем, как лезть в вирт. А еще для меня жар пустыни — это просто жар. Через пару часов под палящим солнцем он подкинет кое-какие дебаффы. Через три — подсушит глотку и начнет убеждать мозг, что мне хочется пить. Но тело ему не обмануть — и пока в реальном мире я лежу в прохладной комнате, по-настоящему плохо не станет и здесь. Жажда не прикончит меня и сведет с ума, поселив в душе страх, который убивает куда быстрее обезвоживания. Цифры — всего лишь цифры. К полудню штраф на основные Характеристики и умения станет таким, что нам снова придется искать укрытие — но до этого времени мы успеем одолеть еще часть пути до Тенгри-Хан.

— Ночью пока еще прохладно. — Я поднялся на ноги и свернул одеяло. — Когда жара отступает, спишь крепче.

— Хорошо, если так. — Есугей посмотрел на розовеющий горизонт. — Тогда поспешим. Уже светает.

Значит, впереди у нас несколько часов скачки через пустыню — пока солнце не наберет силу. Когда оно повиснет в зените, мы отыщем укрытие, пересидим дневное пекло — и двинемся дальше. До заката — ночью слишком темно, и даже супервыносливым игровым лошадкам нужен отдых.

— Я уже вижу горы. — Есугей подтянул подпругу на коне. — Если ничто не задержит нас — к вечеру будем на месте.

— И что же может задержать двух воинов духа, — усмехнулся я. — Впереди только пески.

— В такие дни и пески могут убивать. — Есугей взобрался в седло. — Мы забрались слишком далеко на юг… Ты расскажешь мне, сколько осколков уже отыскал, Антор-багатур?

Я вздрогнул — настолько неожиданном оказался вопрос.

— Я не стану молчать или обманывать тебя. — Я развернулся и посмотрел Есугею прямо в глаза. — Но хочешь ли ты на самом деле знать это, великий хан?

Несколько мгновений мы молча пялились друг на друга, но потом Есугей отвел взгляд.

— Нет. Прости, друг мой, — глухо проговорил он. — Мне едва хватило сил избавиться от одного осколка…

А несколько запросто могут свести с ума даже багатура и великого хана. Достаточно дождаться, пока я засну, один раз взмахнуть саблей — и твой народ будет спасен… Хотя бы на время.

— Я знаю. И верю тебе, хан. — Я тронул поводья и пустил коня рысью. — Хоть тебе и непросто будет…

— Тебе придется куда хуже. — Есугей мрачно усмехнулся. — Я не предатель, Антор-багатур, и мне не нужны твои осколки… Я хотел просить тебя о другом.

— И о чем же?

— Немногим суждено побывать в запретных горах и вернуться живым дважды, друг мой. Если со мной что-нибудь случится… ты позаботишься об Оэлун и Темуджине?

— Лучше не думай об этом, хан, — проворчал я. — Ты нужен не только жене с сыном, но и своему народу.

— Хотел бы и я думать так же! — От Есугея ощутимо полыхнуло гневом. — Ты исполнишь мою просьбу?

— Разве я могу отказаться? — Я чуть сбавил ход, чтобы оказаться с Есугеем вровень. — Если придется, я буду защищать твоих жену и сына так, как защищал бы своих собственных… Но почему ты просишь об этом меня? Разве твои люди…