Рай беспощадный

Потом Олег высказался — добавил паники. Сказал, что шум боя наверняка услышали абсолютно все обитатели острова, разве что глухие остались не в теме. Но и они быстро узнают, что на берегу происходит нечто перспективное для любителей пожрать, когда унюхают запах крови — ее здесь больше ведра пролили. Он предложил в качестве временной меры предосторожности оттащить трупы в заросли. Здешние хищники, как четырех, так и двуногие, поначалу ограничатся падалью, и лишь когда она закончится, обратят внимание на живую добычу. В общем, если ни у кого нет суицидальных позывов, то лучше смотаться отсюда как можно быстрее.

Некоторые после боя впали в состояние полного ступора. Им хоть топором перед глазами маши — не реагируют. Другие взахлеб обсуждали детали сражения, не обращая внимания ни на что. Сашок устало продолжал колоть копьем труп одного из готов — тот ему, видимо, при жизни чем-то сильно насолил. Наконечник свежесрезанного бамбука давно размочалился, но это ему не мешало — тело было истерзано до такого состояния, что его местами можно было валенком проткнуть.

Надо было сделать носилки для покалеченного, собрать воду и продовольствие, оружие, амуницию оставшуюся не сломанной, и бегом уносить ноги — пока хозяева острова не занялись гостеприимством всерьез.

Муса начал приводить народ в чувство резко и без сантиментов. Болтунов пинками погнал к Олегу — трупы оттаскивать. Тех, кто в ступор впал, расшевелил теми же пинками, заставив искупаться в море — пускай взбодрятся. С Сашком пришлось действовать грубее — по-хорошему он не понимал, и рвался продолжать надругательства над трупом, пока не схлопотал по морде всерьез. Странно, но подействовало — рассудок моментально вернулся. Вот и верь после такого тем, кто заявляет, что рукоприкладство непедагогично.

На берегу установилась рабочая атмосфера — все суетились, что-то делали. Только раненые в сторонке остались, и Макс в их числе — царапина на предплечье давала право на статус пострадавшего. Да и не лезли к нему с приказами или просьбами — косились только странно. И он понимал, почему — в какой бы ярости не дрались ребята, но наверняка запомнили его безумные подвиги. Как ни крути, но он прикончил двоих готов из пяти — считай, почти половину боя выиграл. То, что второй и без него был на волосок от смерти, никого не колышет — пал он от руки Макса. А если вспомнить, что первый, самый крепкий строй, сломал тоже Макс, атаковав, будто игрок в американский футбол… Он, наверное, имеет право на орден.

Орденов не хотелось. Откат пришел — колотила нервная дрожь, разум завывал от страха, вспоминая, сколько раз мимо прошла смерть, разминувшись на какой-то миллиметр. Один удар, пусть даже неловкий, не смертельный, но нанесенный деревянным мечом, и ты уже не просто раненый — ты умирающий. Этой паре несчастных еще повезло — один уже в агонии, второй тоже вот-вот отойдет. А Макс бы гнил долгие дни и недели, жалея, что не погиб сразу.

Пришел Снежок, начал раздавать склизкие комки липучки. Макс, обмывшись в море, заклеил рану, дождался, когда чуть подсохнет, и нанес еще один слой — для гарантии. Ему предстоит трудная дорога с заплывами через глубокие расселины — нельзя, чтобы морские хищники почуяли кровь. Он помнил рассказ Олега. Плохо, что липучка не обработана термически, и подсушена не на солнце, но некоторое время протянет.

Олег, кстати, держался лучше всех — протащив мимо уже раздетый труп гота, он насвистывал какую-то незатейливую мелодию, выглядя при этом умиротворенным, как кот, целиком сожравший индейку и мурлыкающий теперь на коленях у доброй хозяйки. Хотя, если вспомнить про ту травку веселую, то ничего удивительного — его сейчас, наверное, стадом ящеров не смутить.

А вот Максу хочется вскочить и со всех ног броситься в море. И бежать долго-долго, чтобы подальше удалиться от этого острова, пока опять не началось. Здесь и тритоны-динозавры водятся, и диксов толпы где-то шастают, и даже готы в доспехах забредают. Местная действительность огорчала все больше и больше — всего неделю назад он впал в шок после смерти Большого, а сейчас участвовал в убийстве пятерых ребят, и почти спокоен в итоге. Самое паршивое, что ни один из них, по сути, ничего плохого ему не сделал — они просто отказались поделиться водой.

Что же с ним дальше будет?…

Совсем озверел…

* * *

Труднее всего решался вопрос с ранеными — пришлось сооружать пару носилок. Метод изготовления был незатейлив — бамбуковые палки продевались в рукава футболок, с помощью травяных стеблей связывались поперечинами. Не слишком, наверное, удобно, но каковы возможности, таков и уровень комфорта.

Едва закончили со вторыми носилками, как умер парнишка, раненый в бок — видимо внутреннее кровотечение доконало. Тот, которому череп раскроили, отмучался еще быстрее, так что нести пришлось только смертника со сломанной ногой и, получается, половина работы впустую проделали.