Рай и ад. Книга четвертая. Рассказы перенесших клиническую смерть

А тем, кто верит, об этом нужно говорить. Потому что, когда вы проговариваете, вам становится легче душевно, это, во-первых. А во-вторых, в тот момент, когда вы проговариваете все это, могут всплыть какие-то дополнительные подробности, которые вам пригодятся в вашей дальнейшей жизни.

Дело в том, что тот мир имеет другую природу, волновую. И когда человек туда попадает, надо не бояться, а чтобы получить то, что ты хочешь, какое-то вот чтобы твое желание исполнилось, нужно быстро и четко формулировать мысленно свое желание, — чего ты хочешь на самом деле. Потому что получишь то, что ты просишь».

Рассказ тринадцатый (тридцать восьмой с начала серии) Алик и Светлана, 71 год (Россия, г. Тверь)

Светлана, жена Алика: «Тем обычным зимним вечером 1998 года мой муж, Алик Петрович, пришел с работы, мы занимались домашними делами, и вдруг он говорит:

— Света, что-то у меня ноги стынут!

Я говорю:

— Ну, оденься, переляг на диван.

А он, лежа на полу, смотрел телевизор. Через несколько минут он мне говорит:

— У меня холод поднимается уже выше колена.

Я говорю:

— Ну укройся, оденься, одень теплые носки, сделай что-нибудь.

Но он продолжал лежать и прислушиваться к себе. Я не понимала даже почему это происходит. Через короткое время он снова говорит:

— Ты знаешь, у меня холод дошел уже до середины спины.

И вдруг, он встал и пошел в туалет. Мы жили тогда в общежитии, и в каждой комнате проживали разные семьи. И был длинный коридор, ведущий к туалету.

И я смотрю, а он идет по коридору и шатается. Я не поняла почему он шатается, он вроде не пьяный, хотя в то время частенько бывало, что он приходил пьяным с работы. И вдруг он падает в туалет.

Я была перепугана, я просто не поняла, что произошло. Когда я подбежала туда, он лежал на спине. На него упали лыжи, за которые он цеплялся (там, в углу, стояли лыжи), у него были широко раскрыты глаза и он просто не дышал.

Когда я подбежала: «Алик, Алик, что с тобой, что с тобой?!», он ничего не говорил, а в это время, так как мы жили в коммунальной квартире, выскочили все соседи: «что случилось?! Что случилось?!»

Он лежал мертвый. У него не было дыхания, я проверила пульс, — сердце не билось. В одной из комнат жила операционная медсестра. Она быстренько проверила пульс, дыхание, ничего не было. Она мне говорит:

— Света, он умер, быстрее вызывайте скорую!

Один сосед стал быстро одеваться. В то время еще не было сотовых телефонов. Он оделся и побежал к ближайшему магазину, чтобы позвонить в скорую.

Я тогда была так перепугана. Я взяла мужа за плечи, начала его трясти. Я поднимала его, ложила. Эта медсестра начала ему делать искусственное дыхание, мы дышали ему в рот. Как потом он мне говорил: «я видел, что ты меня целовала». А я не целовала, я делала искусственное дыхание.

Но ничего не помогало. И прибежал сосед, который бегал звонить, и говорит:

— Скорая скоро приедет!

Мы ждали, но все это время, пока ждали, мы не бездействовали. Мы приводили его в чувства, но он не дышал. Никакой реакции не было, а время шло. Это был февраль, очень холодно, за минус тридцать градусов. Соседу нужно было одеться, добежать до туда по снегу, прийти назад, раздеться. Прошло много времени, Алик не шевелился.

А эта наша соседка, медсестра, ее зовут Наташа, мне сказала:

— Света, он умер! Закрой ему глаза.

У меня была такая истерика. Я кричала:

— Нет! Нет! Нет!

Я понимала, что если закрою ему глаза, то больше он их никогда не откроет. Что это уже конец. А сейчас хоть мертвые глаза, но они открытые.

Было очень страшно. Мы жили тогда в тяжелых условиях. У нас было двое детей. Дочке двадцать лет и сыну четырнадцать. Когда у меня началась истерика, сбежались все соседи, прибежали дети. Но я тогда никого не видела, потому что была занята только Аликом».

Алик: «На самом деле это был обыкновенный день. Это было в пятницу после работы, и никаких предчувствий этого у меня абсолютно не было. Ничего к этому не сподвигало. Здоровье у меня было отличное, в тот момент времени я работал на пилораме, занимался физической работой.

Как уже сказала супруга, в тот момент времени мы периодически на работе выпивали. Но в тот день не было ничего абсолютно. Я пришел домой и ничего не предчувствовал, что должно что-то произойти. Просто у меня начинали остывать ноги. И меня это «что-то» стало пугать. Ноги стынут.

Я стал спрашивать супругу, почему это происходит. Она мне: «ну оденься, ты же не маленький, укройся!» И все. И потом, когда дошел до туалета, то уже ничего не помню. Я не помню, потерял я или не потерял сознание. Просто на тот момент я ничего не помню».

Светлана: «Прошло уже много времени, и я соседу говорю:

— Что же они не едут? Сбегай еще раз, поторопи их, он уже застыл!

Сосед снова побежал, вторично. И когда он прибежал оттуда, то говорит:

— Они не приедут!

Я говорю:

— А почему?

Он говорит:

— Я им сказал: «что же вы не торопитесь, он уже холодный?!» А они говорят: «вызывайте труповозку. Что вы сюда звоните?»