Рай и ад. Книга четвертая. Рассказы перенесших клиническую смерть

Когда меня привезли к Республиканскую клиническую больницу в Перми, я из-за разрыва внутренних органов и открывшегося внутреннего кровотечения потерял восемьдесят процентов крови. Поэтому мне срочно была нужна донорская кровь. Но я был верующим, и очень рад, что церковь, в Евангельском понимании, это не просто здание, где люди собираются отслужить молебен, а церковь, это люди, это братство, это отношение, это семья.

И то, что это было в воскресный день, отчасти, я, наверное, так скажу, это спасло меня. Потому что в церкви, когда узнали об этой трагедии, и узнали, что срочно нужна донорская кровь, прямо с собрания люди приехали в Республиканскую клиническую больницу и дали мне свою кровь.

Когда у моего лечащего врача, завотделением хирургии, спросили, есть ли вообще шансы, что я буду жить, он сказал: «девяносто пять процентов что он умрет сегодня или завтра. Мы, как врачи, сделали все, что могли, но вы же понимаете, что с такими травмами люди вообще не живут».

Я помню, что когда в реанимации пришел в себя, и уже мог разговаривать, то спросил у врача:

— Скажите, а сколько я здесь буду?

Он:

— Ну, настраивайся, что минимум месяца три ты здесь проведешь точно!

Я вышел из больницы через двадцать девять дней. Это реальное чудо. Я ушел из больницы сам, на своих ногах. Я поехал домой. До сегодняшнего дня, когда врачи листают мою медицинскую карту, и доходят до момента, где написано: 15 декабря 1996 года поступил в Республиканскую клиническую больницу в результате дорожно-транспортного происшествия с сочетанной травмой: переломом основания черепа, ушибом головного мозга, переломом шести ребер слева, переломом обеих челюстей: верхней и нижней, потерей 80 процентов крови, разрывом селезенки, внутренностей… они читают это все и понимают, что следующей фразой должна быть: «что явилось причиной смерти». Но всем смертям назло, как говорится, я жив!

Как и любой верующий человек, я рассказываю людям о Боге. И точно так же накануне случившегося, 14 декабря 1996 года, вечером, и разговаривали с этими людьми, семейной парой из Северной Америки, которая желала усыновить ребенка, о Боге. Эти люди были очень богаты. Мы говорили с ними о Христе, о том, что жизнь человека проходит очень быстро. И самые важные решения, которые мы можем принять, это открыть свое сердце для Бога, для Христа.

Они интеллигентные люди, они слушали, не возражали, но я помню их последнюю фразу: «ну, вы знаете, мы верим в Бога, но мы не такие фанатики, как вы!» Я помню эту фразу. Я помню, как они с неким снисхождением, слушая вот эту нашу горячую речь о Христе о Боге, они сказали вот это.

И кто бы мог подумать, что следующий день будет последним в их жизни?»

Рассказ двенадцатый (тридцать седьмой с начала серии) Светлана, 52 года (Россия, г. Москва)

«Эта история со мной приключилась дважды только в осознанном возрасте. Вроде бы говорят, что в еще в неосознанном возрасте, до года, я стала вести себя довольно странно. Я вообще была таким странным ребенком, который иногда выдавал вслух такие вещи, слышать и видеть которые не мог. Но тем не менее что-то у меня пробивалось: я понимала, что люди скрывают и не хотят говорить об этом вслух, а я как раз проговаривала это вслух. Поэтому, мне иногда доставалось от друзей и подруг. В общем-то, были неприятности, связанные с этим.

Но когда это случилось уже в осознанном возрасте, это была уже совсем другая история. Это был 2000 год, это была аппендэктомия. И во время операции у меня была остановка сердца. Конечно, мне ничего не сказали. Ни врачи, ни близкие. Они боялись меня напугать, потому что, когда я вышла из этого состояния, то поняла, что я — это одно, а мое тело — это совсем другая история, это вещь, которая по факту мне не нужна.

Я не хотела жить. Я не понимала вообще, зачем я в этом мире, здесь плохо, здесь много событий. А там абсолютно все другое. Все другое! Говорят, что там какие-то голоса, тебе дают выбор. Нет, я бы не сказала, что какой-то выбор, коридор. Просто раз — и ты там. И вокруг тебя очень яркий свет! Очень яркий, белесый такой, и много людей. Даже трудно сказать, что это именно люди.

Но тем не менее они имеют вроде форму человеческого лица, но это уже, скорее всего, накладывается моим мозгом на человеческие души или как это назвать, чтобы было удобнее и легче общаться. И самое главное, ты чувствуешь необыкновенную любовь, которая идет именно к тебе. Не от тебя хотят любовь, не от тебя просят это чувство, как будто ты кому-то что-то должен, а именно вот тебя любят. И настолько сильно, что возвращаться оттуда просто нельзя. И не хочется!

Моя история началась с того, что я очутилась с той стороны во время операции — аппендэктомии. У меня была остановка сердца на две минуты, мне это позже сказали, когда я очнулась в больничной палате, в реанимации. Это был небольшой городок, тихий, уютный, спокойный, никто об этом (что есть другая сторона) открыто не говорил. В средствах массовой информации об этом никаких сведений не было.