Рай и ад. Книга пятая. Рассказы перенесших клиническую смерть

Я знал про то, что нужно отдавать десятину. Но как-то я слукавил. Мне надо было подойти к банкомату, снять денег. Но, поскольку подошел автобус, я зашел в него, понимая при этом, что можно было бы и пропустить этот автобус, на следующем поехать.

Я хотел снять деньги с карты на десятину, но этого не сделал. Я приехал в церковь и подумал: «не успел, ладно, в другой раз». Это было в воскресенье. И с воскресенья на понедельник мне снится сон. Я долго занимался боксом, был чемпионом Советского Союза среди юниоров.

И вот мне снится, что я на каком-то турнире по боксу, в финале. И за первое место там какие-то совершенно огромные деньги положены, миллионы долларов. И со мной на ринг поднимается мой соперник, молодой парень. Я знаю, что я буду биться за чемпионский титул с ним.

И я ему говорю: «слушай, давай с тобой здесь, до ринга, решим вопрос, кто из нас сильнее. Чтобы не выходить туда». Он согласился. И я очень быстро ему провожу удар, от которого он падает в нокдаун. Он встает и говорит мне: «все, ты победил, молодец! Призовой фонд твой, забирай! Но единственное, что я тебя прошу, отправляй мне какую-то часть туда». И он показал наверх.

Я во сне не понимал. Я ему говорю: «конечно, могу!» Потому что деньги там были очень большие. И когда я проснулся, то понял, что это был за сон. Слава Иисусу! То есть, Он мне показал, что даст мне все, что отдаст Свою победу. Что все Его деньги, мои. Но я не должен забывать отправлять какую-то часть туда».

Рассказ шестнадцатый (пятьдесят девятый с начала серии) Лилия, 57 лет (Белоруссия, г. Пинск)

«Это было во времена моей молодости, в безбожное советское время. Перед свадьбой мне приснился сон. Показалось облако и голос из него мне сказал: «ты должна обвенчаться!» Это мне было сказано трижды.

Утром ко мне пришел мой будущий муж, я ему об этом сказала, и он согласился с этим. Мы сказали об этом моим родителям, его родителям. Но они стали возмущаться, они все были против. Но мы никого не послушали, пошли сначала на исповедь, потом на Причастие, а потом обвенчались втихаря, так, чтобы никто ничего не знал. И спустя год и три месяца после нашей свадьбы, 19 декабря 1986 года, у нас родился сын.

Роды у меня были тяжелые и мне решили сделать «Кесарево сечение». Я помню, как меня положили на операционный стол и в вену сделали укол. После этого прошло небольшое время, и я вдруг увидела себя из угла операционной. Смотрю и думаю: «что это там люди столпились?» Заглядываю, а там я лежу. Думаю: «чего это они столпились надо мной?»

Когда я услышала слова: «она умерла», то я думаю: «как это я умерла?» Я им сказала: «я не умерла!» Но на меня никто не оглянулся, и никто на меня не посмотрел. Я даже про себя посмеялась: «не услышали меня!»

Я подошла к ним и потрогала одного врача за плечо. Я ему говорю: «я не умерла!» Но он не обратил на меня никакого внимания. Я думаю: «он занят делом и меня просто не слышит». И я стала толкать его сильнее. Но моя рука прошла сквозь его спину и вышла. Я ничего не поняла и убрала руку назад. И тут меня как бы потянуло вверх.

Я очутилась в трубе. Вверху был свет, и я вышла наверх. Когда я вышла из трубы, меня встретили там две женщины. Видно было, что они дружелюбные. Они с такой радостью с двух сторон взяли меня под руки. Вокруг были очень красивые цветы. Я не могу сказать, что это были розы или тюльпаны. Я могу сказать, что это неземные цветы. Там было очень много цветов и зеленая-зеленая травка.

И я помню, что когда мы шли по этой траве, следов мы не оставляли. Она как стояла, так и продолжала стоять. Слева от меня, далеко-далеко, слышалось церковное пение. И мне на душе было очень легко и радостно. Моя душа как бы парила там. А какой аромат там был! Это было благоухание. И кажется: дышишь — не надышишься. Эту музыку слушаешь, и мне очень хотелось подойти туда, откуда доносилось это церковное пение.

Но эти женщины, которые меня взяли под руки, меня вели. Я не знала куда я попала, не знала куда они меня ведут, они мне этого не говорили.

Сразу мы пришли… ну, это я сейчас уже знаю, что это были мытарства. Меня привели в комнату. Там меня встретили двое мужчин. И они стали разбирать мои грехи. Сколько именно было этих мытарств, я не считала, но очень много. Около тридцати комнат мы, наверное, точно посещали.

И у меня появилось чувство страха. В первой комнате его еще не было. Но после первой комнаты оно появилось. Мне никто ничего не объяснял, но я понимала, что здесь разбирают всю мою жизнь. Я это поняла, и здесь мне стало очень страшно. Стало страшно от неопределенности, что со мной будет.

Из этих двоих мужчин один был за плохое, а второй за хорошее. Они мою жизнь разбирали, и один был за плохое, другой за хорошее. И каждый раз по тому греху, на котором было это мытарство.