Рай на заказ

Несколько дней Сивиллина находилась под наблюдением врачей. Затем я перевез ее к себе. По утрам я уходил, а Сивиллина сидела скорчившись на полу, спиной к зеркальной стенке шкафа. Взгляд ее блуждал где-то далеко. Вечером я возвращался. И находил ее на том же самом месте. Она не шевелилась. Ничего не ела. И не спала.

В конце концов я стал обращаться с ней как с ребенком. Я пытался шутить:

— Давай-ка ложку за папу, ложку... нет, не за маму... ложку за меня.

— Ладно, я буду есть, но только ради тебя. На самом деле я не хочу. Правда, я совсем не голодна.

Она не спала. Каждый раз, когда я просыпался ночью, я видел, что она сидит у себя на постели, глядя перед собой широко открытыми черными глазами.

— Спокойной ночи, Сивиллина.

— Спокойной ночи.

По вечерам она садилась передо мной и снова рассказывала о нем:

— Понимаешь, дело не только в женщинах. Он ненавидит все человечество. Если бы он мог убить всех, то был бы совершенно счастлив.

У меня пропало всякое желание возвращаться домой, к зомби, пребывавшей в состоянии, близком к прострации. Я засиживался в редакции, иногда работая до полуночи. Кое-кто из коллег начал беспокоиться. Я попытался объяснить им:

— Поймите, у нее никого нет. Если я не помогу ей, она окажется на улице.

— У тебя просто бзик какой-то — помогать другим, — сказал мой коллега Бастиан. — Отделайся от нее. Как гласит индийская пословица, каждому — свое дерьмо.

Я все хуже спал по ночам. В довершение всего опять начались ночные звонки специалиста по любви, который снова и снова угрожал: «Я убью вас... Я знаю, вы меня слышите. Я скоро убью вас. Я знаю, что она у вас... Я скоро вас убью».

Чувствуя, что нахожусь на грани срыва, я решился позвонить матери Сивиллины. Она жила в Нормандии.

— Мадам, я думаю, вам пора позаботиться о дочери. Она находится в опасности, ей необходима помощь. Я ее бывший бойфренд и до сих пор делал все, что только в моих силах, чтобы помочь ей. Теперь ваша очередь.

И в подробностях, ничего не упуская, я рассказал ей всю историю и описал врача-теннисиста-друга-мэра-Парижа.

Мать Сивиллины, казалось, упала с облаков на землю. Мягким, довольно приятным голосом она поклялась, что ничего об этом не знала. На следующий день она приехала за дочерью, и я снова обрел утраченный покой. Нормальный сон по ночам. Моя квартира снова принадлежала мне.

Три месяца Сивиллина провела у родителей в Нормандии. То, что она находилась вдали от Парижа, несомненно, пошло ей на пользу. Фон Шварц продолжал забивать мой автоответчик сообщениями, но я стал отключать на ночь звук и больше не слышал его посланий.

Сивиллина регулярно звонила мне. Ей стало лучше, она набрала прежний вес, к ней вернулись аппетит и сон. Она горячо благодарила меня за то, что я спас ей жизнь.

— Без тебя я бы пропала, — повторяла она.

— Как у тебя отношения с матерью? — вдруг спросил я.

— Так себе. Но ей удается срываться на упреки не каждый раз, когда она говорит со мной, и я считаю, что это уже прогресс.

— Ты должна написать о том, что с тобой произошло. Это настолько выходит за рамки обыденного, что запросто может стать основой романа, — убеждал я ее. — Я верю в метаболизм! Искусство может превратить дерьмо в цветок.

— Теперь ты у нас стал поэтом?

— А ты станешь писателем.

— Не думаю, что я у меня получится.

Однако в ее голосе звучало что-то новое. Я продолжал настаивать:

— Прыгни в воду — и научишься плавать. Просто опиши то, что с тобой случилось: перечисли факты в хронологической последовательности. Не гонись за красотой повествования, просто рассказывай, описывай чувства, которые ты испытывала. Знаешь, Хичкок говорил: «Хорошая интрига держится на отрицательном персонаже. Именно он подчеркивает достоинства героя». Максимилиан — очень качественный злодей. Более того, поскольку он существует в реальности, то будет более сложным и многогранным, чем негодяи, порожденные воображением.

— Ты, наверно, прав. Но я пока не чувствую, что готова говорить о нем. И потом, все это настолько необычно, что никто не поверит, что это правда.

— Не важно, поверит кто-нибудь или нет. Важно, что твой опыт не пропадет. То, что ты расскажешь, заставит людей быть бдительными. Они подумают: «О! То, что происходит у меня с моим влюбленным психоаналитиком, очень похоже на жуткую историю Сивиллины» — и станут осторожнее. Может быть, ты спасешь кому-то жизнь. Подумай обо всех бедных девушках, которые думают, что больны спазмофилией, и попадают в руки Максимилианов.

— Я очень хочу попробовать, но уверена, что у меня ничего не получится.

Это она сказала совершенно категорично.

— Я думаю, что у тебя есть писательский талант. Кроме того, перенесенные тобой испытания помогут тебе обрести уверенность. Знаешь знаменитый закон: «То, что не убивает, делает тебя сильнее»? Ты преодолела самую трудную часть пути, так обрати причиненное тебе зло на пользу себе и другим.

Следующие три месяца прошли без всяких новостей о Сивиллине. А потом она мне позвонила. Ее голос был нежным, а тон непреклонным.

— Я опять в Париже! Только не волнуйся, я нашла квартиру и больше не застряну у тебя.