Рай под колпаком

Поначалу я не обращал на мальчишек никакого внимания. Сидят себе и пусть чинные отпрыски благовоспитанных родителей. Давно ли такими стали? Мне только жалости мальцов неизвестно за что и не хватало. И все же ухо непроизвольно ловило обрывки разговора. Чернявый мальчишка с нагловатым лицом забияки сквозь зубы костерил на молодежном сленге какого-то Димку из «Интернет-кафе» за то, что он убрал из компьютеров все «убойные» игры командос и оставил только интеллектуальные, в которые разве что некий Аркашка обожает играть. Мало того, Димка и связь с другими «Интернет-кафе» вырубил, так что теперь по «электронке» ни с кем не поиграешь… Второй парнишка, светловолосый, с по-детски пухлыми губами и щеками, но уже ломающимся голосом, только поддакивал. Явный тихоня.

Я вспомнил, что мне вчера показал компьютер в Интернете, и пожалел мальчишек. Мне бы их заботы… Внезапно я уловил запах табачного дыма и покосился на ребят. То, что увидел, поразило как гром с ясного неба. Мальчишки украдкой курили, после каждой затяжки пряча сигареты в рукава и пуская дым в сторону от меня. И пили они отнюдь не безалкогольный напиток, а такое же пиво, как я, только обернув банки в топорщащиеся бумажные наклейки от кока-колы. Конспираторы!

Радость, что не только мы с Валентином Сергеевичем являемся изгоями в розовом мире, захлестнула сознание, но я не бросился к мальчишкам с объятиями. Еще за извращенца примут — перепугаю до смерти.

— Ребята, вы никак курите? — поинтересовался я, с трудом сдерживая эмоции.

— А твое какое дело? — нагло ответил чернявый. Второй мальчишка стеснительно покраснел, пряча

глаза, загасил сигарету о скамейку и сунул окурок в карман куртки.

— И пиво пьете… — продолжал я.

— Ну и что? Воспитывать собираешься? Или подзатыльники отвешивать?

— Это пусть с вами родители разбираются. Уши крутят или ремнем секут…

— А вот это теперь — дзуськи! — неожиданно рассмеялся мальчишка.

— Что так? — поинтересовался я, и тень странного предположения закралась в голову. Настолько странного, что я даже не мог определить его суть.

— А вот так! Еще позавчера отец драл за дело и без дела. Пил здорово, никогда не просыхал. А вчера бросил пить и начал со мной нравоучительные беседы. То двух слов связать не мог, а тут такую речуху, как по писаному, закатил, что уши завяли. Училка литературы позавидует. И маманю словно подменили. То меня не замечала, где я и что со мной, а сейчас только и слышу: «Сю-сю, Санек, то, сю-сю, Санек, это…»

— Н-да… неопределенна протянул я, повертел в руках банку с пивом, отхлебнул. — Ну и как тебе все это?

— А че — как? Нормально. Нищак, когда все бесплатно. Только взрослым на глаза лучше не попадаться, когда пиво берешь. Тут же начинают ныть, на путь истинный наставлять. Уж лучше бы связь с другими «Интернет-кафе» наладили, а то в городе ни одной стоящей игры не осталось. Не с кем ни на мечах сразиться, ни пострелять.

— Санек… — задергал словоохотливого парнишку за рукав его стеснительный друг. — Пойдем отсюда, Санек…

— Че ты заладил, пойдем, пойдем? — возмутился Санек. — Дай мужику мозги вправить, не все же они — нам. К тому же мужик вроде, нормальный, вишь, тоже пиво пьет. Не то что все эти…

И тут наконец я понял, в чем заключалось мое предположение.

— А остальные ребята как к этому относятся? — с замиранием сердца спросил я, словно боялся ошибиться в своей догадке.

— Аче — остальные? Тоже нормально. — Парнишка уже курил не таясь. — Вчера в школе как только узнали, что все бесплатно, уроки сорвали и на радостях киоск со «сникерсами» возле школы перевернули. Во как! Сегодня уже поспокойнее, но девки шоколадом обжираются до прыщей.

— Идем, Санек… — продолжал канючить приятель.

— Ладно, идем, — согласился Санек, допил пиво, бросил окурок в банку и поставил ее на скамейку. — Обертку из-под кока-колы не забудь, — сказал он приятелю. — Не все мужики такие понятливые, как этот.

Они встали и направились в сторону «Интернет-кафе». Санек шел уверенной походкой подростка, вступившего в краткосрочную пору осознания собственной исключительности, а его приятель семенил рядом и опасливо оглядывался на меня.

«Значит, вот как, — думал я, глядя им вслед. — Оказывается, психологическая перестройка личности коснулась не всех горожан. Только взрослых. А дети как были, так и остались теми же. Тогда почему нас с Валентином Сергеевичем это не коснулось? Допустим, я недавно миновал юношеский возраст, но как быть с Бескровным? Ему-то за пятьдесят перевалило…»

Я допил пиво, посмотрел на часы. Пора идти в автосервис. Не скажу, что я заядлый автолюбитель, но пешком ходить уже отвык. Чувствуешь себя без машины как без штанов.

Подходя к автосервису, я увидел, что из ворот гаража выруливают бежевые, такие же, как мои, «Жигули» с тонированными стеклами. Новенькая машина, вероятно, только с конвейера, не чета моей потрепанной старушке — как ее ни ремонтируй, как ни крась, все равно первозданный вид не придашь. Машина остановилась на парковке у автосервиса, я обошел ее и направился к гаражу.

— Привет, Артем! Меня ищешь? — услышал я из-за спины и обернулся.