Рай: правила выживания (СИ)

— Вы всё ещё думаете, что он был под химией?

— Я не знаю, под чем он был. Диагностик определяет лишь стандартный набор сенсетиков и препаратов. У вас есть хоть какой-нибудь анализатор вредных примесей? Среди оборудования экспедиции? — дополнила в ответ на его удивлённый взгляд.

Оказалось, есть. Полевой. И я бы отправилась ругаться к Кейсту, а потом срывать пломбы с опечатанного багажа, если бы не додумалась спросить — чей?

— Простите, а зачем ксеноботанику анализатор вредных примесей? — уточню на всякий случай, вдруг, и правда для работы?

— Понятия не имею, — отмахнулся Двинятин. — Оборудование каждый студент выбирал сам.

Чудно. Впрочем, он, конечно, даст с десяток разных обоснований наличия в грузе экспедиции анализатора. Я и сама могу придумать, если напрягусь. Например, для выявления опасной для человека флоры Рая.

— На Мьенге нет опасной для человека флоры, — возмутился Двинятин.

— Так, Илья Петрович, нам с вами надо поговорить в месте, защищенном от прослушки.

Я с тоской вспомнила свою любимую глушилку — самодельную, которую ни разу не удалось засечь даже аппаратам родного Управления… Здесь… всё фиксировал бортовой ИИ. Значит, придётся опять идти к Кейсту.

— Случилось что-то ещё? — обречённо спросил Двинятин.

Я неопределённо пожала плечами. На мой взгляд, всё случилось ещё… лет шесть, может, семь назад. Впрочем, знать об этом точно могла только Маша, а я — лишь предполагать по ряду косвенных признаков.

И тут пришёл вызов от мужа — техник нашёл несколько(!) точек слива из системы!

— Подключались очень грамотно, под протоколом резервирования файлов, — сказал он.

Ну, что, талантливый человек талантлив во всём. А таланты нашего супергения я не признать не могла. Даже сейчас у меня не было ни одного фактического доказательства, и, будь мы на Земле, я бы и предъявить ему ничего не смогла. Путь был один: взять с поличным. А для этого…

Кейст не пожелал участвовать в разговоре, разбирайтесь, мол, со своими студентами сами. Впрочем, от него мне нужно только помещение, и он нам его предоставил, под своим паролем удалив со схемы бортового ИИ. Правда, когда узнал про причину — слив из его собственной системы — досталось всей команде. Как он орал… Я чуть не заслушалась.

— Мария, я жду, — сказал Двинятин, едва дверь за нами захлопнулась.

— Ситуация такова: я знаю, кто, но не знаю — как. У вас, Илья Петрович, два варианта — не вмешиваться или помочь. Третий, как я понимаю, мы не рассматриваем?

Соображал он быстро.

— Чтобы экспедиция прошла успешно, я готов на всё.

— Мне глубоко безразлична ваша экспедиция, но… Цели примерно те же.

— Вы… работаете под прикрытием? — всё же решился спросить он.

— Комментировать отказываюсь, — машинально ответила я.

Ей-ё! Кейст прав, надо следить за языком, так его и разэдак!

— То-то же мне сразу показалось, что вы немного отличаетесь от той Машеньки, которую мы все знаем…

— Вернёмся к делу. Донос на Максимову, нападение на меня, угрозы Сетмауэру — звенья одной цепи.

— Что с Сетмауэром? — тут же переспросил он.

— Пока ничего. Когда я вернулась в каюту после нашей общей беседы с каперангом, в дневнике Аркаши обнаружила запись "Не успокоишься, Сетмауэр — следующий".

— Я… ничего не понимаю.

— Сейчас поймёте. Дело в том, что Сетмауэр, Серов, Логинов, Климов, Милёшин, Комаровски, Максимова, Тулайкова и… я — бывшие одноклассники.

— И что в этом такого?

— Как вы знаете, лидером группы является Максимова. Сейчас вам придётся потерпеть ряд лирических отступлений, но без них картина выйдет смазанной. Татьяна была лидером ещё в школе, там её авторитет был неоспорим.

— Честно говоря, не удивлён. Очень трудолюбивая и дисциплинированная девушка.

— Да. Но слишком авторитарная. Например, Логинов, Сетмауэр и Комаровски увлечены музыкой, а она против.

— В свободное время студенты вольны заниматься всем, чем хотят. Странно, что Татьяна…

— В итоге в Академии бывшие одноклассники разделились на две партии. Одна осталась верна своему лидеру, вторая — Логинов, Комаровски и Сетмауэр — вышла из повиновения. Внешне всё выглядит мирно, но внутри бушуют страсти. Например, Тулайкова — лучшая подруга Максимовой — встречается с Комаровски, а Климов… Вроде бы влюблён в Татьяну, но, на мой взгляд, она подавляет и его.

— Это многое объясняет, — задумчиво проговорил Двинятин. — И даже то, что он пришёл ко мне с рассказом про дневники.

А вот этого я не знала… Думала, что наш ксеноботаник сам доносом не побрезговал…

— Не думаю, что он сделал это по своей воле. Так же, как и Серов.

— Мария, я понимаю, что вам привычно разоблачать всемирные заговоры, но здесь вы явно сгущаете краски.

— Видите ли, ему слишком долго всё сходило с рук. Плюс — вы уж простите — полное отсутствие дисциплины среди вашей команды гениев. Ну, и не могу не признать — следы он заметает виртуозно. У меня нет доказательств.

— Да кому — ему?! — экспрессивно воскликнул начальник экспедиции.

— Владису Комаровски, — ответила я. — В этой экспедиции он решил окончательно убрать с дороги Максимову. Ну, а поскольку вмешалась я — то и меня чужими руками.