Рай рядом

Сегодня бабушке Ире забирать Тимоху из садика, и что-то слишком задумчиво он жует её дежурный витаминозный фрукт-банан. Так же молча принимается за яблоко, опустив льняную растрепанную головенку, – и не выдерживает:

– Знаешь что, ба?! Я влюбился! Только никому-никому не говори! Ни-ко-му!

Сюрпризы от Тимофея следует воспринимать без улыбки и вести беседу тихим, солидным голосом. Парень взрослый, вот-вот стукнет шесть лет, может обидеться.

– Так у тебя же была невеста, Хадижа, кажется! Ты тогда с мамой и тетей Лизой съездил на недельку в Абхазию, приехал и заявил, что…

– Да это я маленький совсем был!! Ну что ты вспомнила? Нет, я по-настоящему влюбился в Виолетту… Она красивая, вся в браслетах… очень красивая!

– Вот я надену штук десять браслетов и стану красивей твоей Виолетты!

– А она наденет сто браслетов и будет самая, самая красивая! И не спорь…

Родной город-курорт – искони многонациональный, многокультурный, и какие-либо споры-раздоры-разговоры на эту тему бабушке Ире несвойственны. Она искренне восхищается маленькой черненькой Виолеттой, которую как следует рассмотрела через пару дней. У девчушки огромные глаза, а ресницы, верхние и нижние, одинаково красиво изогнуты и ну о-о-очень длинные! Эти необыкновенные, сказочные очи похожи на сердцевину роскошного цветка пассифлоры, что вьется у бабушки на лоджии. Еще ей вспоминается чудесный рассказ Чехова «Красавицы» о юной армянке, этакой восточной пери на захолустном постоялом дворе…

– Вообще-то ты тоже неплохо смотришься! – снисходительно замечает Тимофей, принимая похвалы Виолетте с гордой улыбкой счастливого жениха. Обе бабушки у него, действительно, нестареющие красотки, их, случается, за его маму принимают.

Но от последующих через полгода откровений внука бабушка Ира в сердцах грозится поседеть! Очень расстраивается…

– Я влюбился в Катю, ба! У нас все серьезно. Она сама предложила мне ее поцеловать! Вообще-то она балованная, любит целоваться.

– Вот как?! И ваша воспитательница не возражает? Я думаю, и мама, и папа тоже будут не в восторге, если про такое узнают!

– Тогда я уйду из семьи!

– Боже мой, вот это разговорчики… Ну, хорошо, а как же Виолетта?

– А ее забрали из садика! Давным-давно!

Возразить нечего, не попрешь супротив народной максимы: «С глаз долой – из сердца вон!» Где теперь сверкают Виолеттины волшебные очи, где звенят ее браслеты? За тридевять земель, в другом районе!

И, увы, в отношении Тимохи к женскому полу стало проскальзывать жуткое легкомыслие. Катя Катей, а на концерте народного хора заявил, например, глядя на красавиц в кокошниках: «Женюсь прямо на всех!!!» Но апофеозом его дошкольных «любвей» (а все эти детсады-цветники, рассадники соблазнов!) стал следующий вопль души:

– Знаешь, ба, я сумасшедший!! Я влюбился сразу в пять девочек!! В Катю, Владу, Веронику, Марину и Полину! А в Артемиду, Ксюшу, Камиллу нет, не влюбился, они некрасивые. Я просто сумасшедший парень, да?!

Бабушку на сей раз почему-то больше заботят отвергнутые дурнушки:

– Некрасивые, говоришь? Зато имена у них красивые, и такие редкие! А в моем детском садике были одни Лены да Наташи… Рекомендую тебе обязательно влюбиться также в Артемиду, Камиллу и Ксению! Обязательно!

Тимофей пытливо вглядывается в непроницаемое лицо бабушки Иры. Шутит, конечно?! Да нет, вроде…

– Ну, я подумаю. Но ничего не обещаю!

Сюрпризы от прабабушек

Ворох рекламы и разномастной «прессы», что доставляет почта, не доставляет удовольствия прабабушке Анне Ивановне. Но не закопаться в этот ворох она не может даже в гостях у дочери. Читает чуть ли не все подряд! И вдруг срывает с носа очки, возмущенно поджимает губы, пошуршав-пошелестев старейшей городской газетой. (Ей в следующем году исполнится сто лет – газете, бабушке-то поменьше.)

– Ира, дочь, послушай, что пишут!! Рекорд, оказывается, Мацеста установила – тысяча пятьсот процедур в сутки. Смешно! Мацестинские источники – лучшие в мире, понимаете ли, сколько советских людей оздоровилось! Сталин принимал у нас ванны, специально дачу построили, Брежнев… Прекрасно помню, мне тридцать лет назад докладывали: больше шести с половиной миллионов ванн в год отпускалось. Это значит… это значит… что-то восемнадцать тысяч в сутки! Вот где рекорд!

– Ого, баб, как ты быстро считаешь! – удивленно таращит синие глаза Тимофей. Хватает мобильник:

– Ну-ка я на калькуляторе… В году 365 дней, да? Значит, будет… ну да, 17 8°8!

– Ира, смотри, как это он шустро… В шесть лет! Ну-ка, почитай мне вот здесь…

– Да мне семь скоро! Ну, может, не очень скоро… я вообще-то маленький! – спохватывается Тимоха: считать он любит, а читать не очень – мультики интересней!

Бабушка Ира хвастается:

– Он у нас даже эсэмэски пишет – довольно быстро, надо только подсказывать орфографию.

Тимофею слушать восторги бабушек приятно, но он справедлив:

– Это чепуха, вот прабабушка все в голове подсчитала! Круто! Я прямо офигел!

– ТИМОФЕЙ! Ирина, как он у тебя разговаривает?!

– Ой, извини, бабушка Аня, ты не любишь… Не офигел, а это… обалдел!

А через пару часов Тимоху поразила другая прабабушка, Евгения Артемьевна.