Рай во грехе

– Да. Её очень легко почувствовать. У тебя хоть раз такое бывало, что ты чувствовал в себе что-то странное, что никак нельзя было понять?

– Не знаю. А насколько странным должно быть ощущение?

– Совсем странным. Таким… таким, чтобы прямо непонятно было, откуда вообще взялось это ощущение.

– Один раз я чувствовал, как будто внутри меня что-то светится. Было очень странно.

– А ты должен был при этом что-то сделать? Или не сделать?

– При чем?

– При свете.

– При свете, в смысле, в этом свете?

– Нет, ну, когда был этот свет. Когда ты чувствовал его.

– Я не помню, когда я его чувствовал.

– Ладно, забей. – улыбнулась Настя. Что-то горячее разливалось по ней. Ей казалось, что жизнь никогда теперь для нее не станет прежней.

– Я сегодня все утро чувствую, что происходит что-то очень важное. Или должно произойти. А может, оно уже произошло, только я не успела заметить.

– Что произошло?

– Я не знаю. У меня такое ощущение, что передо мной стоит огромный корабль, который ждет меня, а я все никак не могу его увидеть. Сначала я билась в него лбом и злилась, а теперь перестала биться… и теперь мне страшно.

– Ты про пришельца?

– Нет. В смысле, не знаю. Я запуталась. У судьбы такая вредная особенность – она всегда заставляет тебя чувствовать, но ничего не понимать. Возможно, когда-то очень давно, мы могли по всем этим дурацким чувствам сразу определять их смысл, а теперь в нас все сломалось. Мы теперь – сломанные радиоприемники. В нас слышно один треск. Уж, лучше бы вообще ничего не было.

– У радиоприемника можно покрутить ручку и треск пройдет. – заметил Борода. Он сам не знал, какое это имеет отношение к делу, но мысль эта показалась ему самому интересной.

– У радиоприемника да, а у человека нет. У него есть все, кроме ручки. Вот как ты думаешь, Борода, зачем человеку чувствовать… ну, скажем, радость?

– Не знаю. Может быть ,для того… чтобы было хорошо.

– Хорошо… Всем бы Борода видеть мир твоими глазами… Вот представь, что ты управляешь машиной, и вдруг у тебя на панели загорается какая-то лампочка. А ты не знаешь что это, ты забыл зачем там эта чертова лампочка. И ничего не можешь понять. Мне кажется, мы все когда-то очень давно забыли, зачем нам счастье, и никогда больше не вспомним. Нам теперь осталось только смотреть на эту лампочку и гадать, что же она может означать.

– Может быть, ничего? Может, она нужна лишь для того, чтобы… смотреть?

– Что смотреть?

– На нее. На лампочку.

– Может.

Настя посмотрела в небо, словно в поисках какого-то подтверждения, а потом снова спустилась взглядом к зеленеющим холмам. Ей казалось, что они становятся все красивее и красивее.

– Знаешь, ты прав. Наверное, на нее нужно просто смотреть, и все.

– Ну, да, я всегда так делаю.

– Вот и правильно.

Насте хотелось еще много чего сказать, хоть она и видела, что Борода не слишком интересуется её мыслями, но она не стала ничего говорить. Она стала смотреть на застилающие небо облака, пытаясь избавиться от всех мыслей. Но это было невозможно.

Спустя некоторое время перед Настей и Бородой тормознул их фургон. За рулем сидел Андрей, лицо которого сияло раздражением. Не заметив никакой перемены в позах своих друзей, он несколько раз просигналил. Но и это ничего не поменяло.

– Господа революционеры, либо вы сейчас кидаете свои революционные задницы в фургон, либо мы уезжаем без вас. Я и так здесь настоялся. – крикнул Андрей из фургона. – Насть, я обещаю найти тебе другого инопланетянина, только хватит раскисать.

– Пойдем. – просипел Борода. Потом он медленно поднялся и, отряхнув свои штаны, залез в фургон. Настя осталась сидеть. Она почему-то решила, что не вправе уезжать отсюда.

– Окей, двух пришельцев. Я обещаю найти тебе двух пришельцев, Насть. – крикнул еще раз Андрей.

Настя не двинулась.

– Насть!

Просидев еще несколько секунд, Настя поднялась и села в машину. Ей казалось, что все вокруг разрушилось и, теперь можно было ошибаться столько, сколько хочется, не опасаясь что-либо испортить.

Андрей завел фургон и направил его в сторону дороги. Потом он втопил педаль в пол и старый фургон поскакал по кочкам, словно, спуганный выстрелом ружья, бегемот. Но не успела еще Настя сесть на свое место, как послышался резкий удар. Грузовик во что-то врезался.

– Что там, мы кого-то сбили? – спросил Борода.

– Да черт знает, похоже да. Какая-то фигня. – объяснил немного оторопевший Андрей.

– Кого? – испугалась Настя.

– Да черт знает… – стал оправдываться Андрей. Но Настя его не дослушала. Сердце ее замерло. Она выскочила из фургона и бросилась к лежащему перед фургону человеку. Это был Мэлл. Вокруг него валялись дрова, и лицо его было окровавлено.

– Что ты наделал! Мы убили его! Мэлл! – закричала Настя, бросившись к телу мужчины.

– Да я вообще не знаю, откуда он взялся! – крикнул в ответ Андрей. Он тоже подошел к Меллу и закурил. Настроение его испортилось окончательно.

– Сначала ничего не было, а потом… он вообще из воздуха появился. Я даже понять ничего не успел.