Rain (СИ)

-Ого. Мы сегодня не на каталке? Своими ногами? – поражённая, и не скрывающее этого, воззрилась Юнги. Я пришла как раз вовремя – не вовремя. Женщина обедала в свой короткий перерыв, и с порога кабинета, который почему-то был не заперт под ключ, я учуяла тяжёлый запах сигарет, выкуренных совсем недавно. Прозаично, что умный врач, профессионал в своём деле, губит своё здоровье никотиновым ядом.

-На осмотр пришла. Можно?

Мин Юнги усмехнулась, наигранно взялась за сердце, достала из шкафа мой пакет с вещами, который я в прошлый раз оставила, а потом дала маршрут-лист по кабинетам, где следует сдать: КТ, рентгенографию, анализ крови, УЗИ, МРТ и прочую ерунду.

Вместе со мной рассматривая готовые снимки томограммы, Юнги сначала молча водила пальцем по столу, выстукивая ритм ногтем с бежевым гель-лаком. Без шуток, это был ритм похоронного марша, я и сама знала ноты клавиш. А потом без лишних вздохов сказала как есть.

-Сроки у тебя горят. - Женщина с припухшими глазами выводила ручкой место заражения, обводя отдельные области. – Расположение влияет на локализацию боли. Вот смотри – у тебя диффузное поражение, поэтому живот в верхней части тянет. Она, конечно, может иррадиировать в другие области, рядышком. – Указав на соседние участки, Доктор Мин продолжила, пока я тихонько ловила каждое слово. – Вот сдавливает печень, кишечник пока не тронут. Но пока – это не значит, что сегодня вечером не перейдёт. Когда болит, значит прорастает. Ты не лечишь – ты болеешь, трактую понятно?

-Более чем, - я мягко улыбнулась.

-Что здесь весёлого? – скептически нахмурилась она.

-Опухоль на бабочку похожа, - констатировала я свои наблюдения и всё услышанное. В мозгу нет метастаз? Ну и чудно. Вполне хорошие новости за последние сутки.

-Хуярочку. – Юнги опустила глаза, снимая переднюю и заднюю рентгенографию с очагами белых пятен. – Чёрт. На смерть это похоже, Хуан. На смерть. Смекаешь суть? – разочарование во взгляде Юнги было ничем не изменить. Её подавленность стала карабкаться мне на спину, но я успешно пыталась отбиться от напасти. Там, на спине, уже сидел один груз, оставленный рассказом матери.

-Ты когда в прошлый раз сюда поступила, желтизной отдавала, но видимо окисление билирубина проходит, и уже зелёный в ход пошёл. Признаюсь, что по части окраса тебе повезло. Как? – божьей помощью. И это я не говорю про твой вес. Интоксикация на лицо, причём сильная. – Большинство заумных слов из медицинского словаря я не расшифровывала. Но суть да, смекала. – Биопсию повторную делать не будем. Выпишу тебе болеутоляющие посильнее. Пришью на лбу продукты питания. Никаких возражений слышать не слышу.

Я только была «за». Таблеточки горькие, но не горьчее, чем состояние анабиоза в условиях повышенной чувствительности. К тому же, я сюда пришла именно за медицинской помощью, а не поплакаться над негативными снимками.

-Я всё ещё жду прихода твоих опекунов, - выводя размашистый почерк, говорила женщина. И тут же перевела стрелки. – Выписываю тебе опиаты. Их только с разрешения врача. Попросишь кодеин. Дозой не увлекайся, а то выработается зависимость. – Отточенный годами голос, объяснял всё по пунктикам.

-Хорошо. – На первую просьбу заведомо подключала игнор.

-Если совсем невтерпёж, дуй сюда, положим под капельницу. С остальным разбирайся сама. И уже подумывай о том, как будешь рассказывать родным. – Я опустила глаза, поднялась со стула, произнесла «и на том спасибо», чтобы покинуть больницу. Но тут без стука в кабинет врывается медсестра, на вид не старше Мин Юнги, и сообщает неслыханную весть:

-Операционная готова. Господин Ким Чон ожидает.

Заслышав знакомое имя, я пригвоздила силуэт бедной медсестры к стенке и несколько раз переспросила имя оперируемого, так как получила нарушение слухового аппарата, при очередном обследовании (не иначе). Ещё не сложив паззл воедино, заумоляла Юнги дать мне возможность увидеться с больным и провести к палате. Потому что по всеобщим знаниям, Ким Чон не может находиться в онкологической клинике, он не может страдать раковым заболеванием, он не может не рассказать о таком своим близким. Сокджина и словом не обмолвилась..

Меня интересует медкарта, точные показания врачей, стадия рака и её местонахождение, но меня допускают только до палаты, и то, установив ограниченное время для посещения перед операцией. Господин Ким сидит на заправленной кровати противного цвета, абсолютно спокойный и собранный, переодетый в хлопчатую больничную пижаму. Эта пижама делает из представительного Директора размякшего старика с седыми волосами. Заметив на его шее крестик, нахожу его глаза.

И тоже молюсь. Нет разницы, в какого Бога мы верим.

Я ропщу дрожащим срывающимся «как же так?» и получаю по лбу вывернутое, сорванное с помойной упаковки «до свадьбы заживёт».

-Не говори Джине. - Я не понимаю и понимаю одновременно.

Моё время заканчивается, и медсестра просит удалиться из палаты, чтобы сопроводить больного. Эмоционально переполненная появившимися силами, вызываюсь идти следом, сидеть и ждать чего-то, сама конкретно с трудом разбирая ворох мыслей.