Раиса Горбачева

Помнится, один из известных американских политологов, прибывший в Россию для того, чтобы своими глазами увидеть происходящее в нашей стране — демократизацию, плюрализацию и проч., и проч., наобщавшись с обитателями Белого дома, Кремля и Моссовета, в итоге заявил, что он ничего не понял в российской политике. «В вашей политике нет никакой логики. Вы — восток, даже хуже», — заявил заморский политолог.

Неправда! В хаосе российской политики есть своя железная логика, хотя ее не понимают сегодня не только зарубежные, но и наши российские «политологи».

Попытки объяснить то, что происходит сегодня в политической жизни России, время от времени предпринимаются, но в этих попытках господствуют, как правило, примитивные парадигмы: одни объясняют все сложностями борьбы «демократических» сил против коммуно-патриотов, другие, напротив, — защитой Державы от происков зарубежных спецслужб и их российского лобби, третьи упаковывают свое «ни то, ни се» во фразеологию центризма.

Прямая, как известно, стройнее извилины. И, опираясь на политические мифы (зачем нужна методология, если есть удобные и примитивные простые конструкции), можно объяснить все, при этом ни на шаг не приблизившись к истине.

Специфическая российская социально-политическая Система не разрушена «до основания». (Во многом куда более ущербная, чем азиатская, имеющая в своей основе некие основания, скажем, в виде семейной организации. Впрочем, в последние полгода пребывания Ельцина у власти все газеты сочли своим долгом оповестить своих читателей о Семье (то есть о Ельциных и узком круге приближенных к ним лиц).

Прощай, СССР!.

Из беседы журналистов с Горбачевым:

— Михаил Сергеевич, Вы очень часто повторяете, что не мыслите себе Союза без Украины. Хотелось бы спросить — почему? Скажем, 70 лет Союз существует без Польши и Финляндии. Вот сейчас — без Прибалтики.

— Так мы сформировались. Производительные силы развивались на основе очень глубокой специализации. Украина теснейшим образом связана со всем комплексом страны.

Мои корни по линии матери — в Черниговской губернии, а по линии отца — в Воронежской.

Посмотрите, как вел себя Ельцин. Мы вместе руководили подготовкой Союзного договора и совместно с другими республиками направили проект на обсуждение в Верховные Советы.

А в Минске Ельцин предлагает совсем другое. Он даже мне не позвонил и в то же время он беседовал с Джорджем Бушем, хотя не было никакой необходимости вовлекать президента США в это. Это не только вопрос морали. Не можем оправдать такой стиль поведения.

Встречаясь в 1993 году с членами депутатской группы «Смена» в бывшем Верховном Совете России, я узнал от одного из депутатов, входившего в прошлом в круг рьяных сторонников Ельцина, следующее.

После возвращения из Минска в декабре 91-го Президент России собрал группу близких ему депутатов с тем, чтобы заручиться поддержкой при ратификации минских соглашений. Его спросили, насколько они законны с правовой точки зрения. Неожиданно президент ударился в 40-минутные рассуждения, с вдохновением рассказывал, как ему удалось «навесить лапшу на уши» Горбачеву перед поездкой в Минск, убедить его, что будет преследовать там одну цель, в то время как на деле собирался делать прямо противоположное. «Надо выключить Горбачева из игры», — добавил Ельцин.

А ситуация выглядела так. Проходит день, никаких новостей из Минска до меня не доходит, никому ничего неизвестно. Подумалось: решили «расслабиться» — так оно и было. Но потом я начал интересоваться, что же там происходит. Оказалось, через мою голову ведут разговоры с министрами, в том числе с Шапошниковым, а он, как и Баранников, не счел нужным меня информировать. Я позвонил министру обороны и спросил, что происходит. Он извивался как уж на сковородке, но все же сказал, что ему звонили, спрашивали, как он смотрит на характер объединенных вооруженных сил в будущем государственном образовании. Ничего, мол, больше не знаю. Откровенно врал. (Шапошников сейчас «философствует» по поводу событий тех дней, но я-то, грешным делом, думаю, что он пытается замутить ситуацию с его поведением в те дни как министра обороны Союза.)

Наконец вечером раздался звонок Шушкевича, которому, оказывается, Ельцин и Кравчук поручили в их присутствии сообщить мне о принятых решениях. Он сказал, что уже был разговор с Бушем и тот «поддержал».

Я попросил передать трубку Ельцину и сказал ему: «То, что вы сделали за моей спиной, согласовав с президентом Соединенных Штатов, — это позор, стыдобища!» Потребовал более подробной информации. Была подтверждена договоренность о встрече завтра, в понедельник.