– Это я и имел в виду. Ты с ним тоже?
– Иногда.
Ужасное подозрение закралось в сердце. Если так, он немедленно перекидывает ее через плечо и утаскивает подальше от «Райской молнии» – чтоб и дорогу не нашла.
– Эйзза, ты что, вынуждена спать со всеми шитанн? И нельзя отказаться?
Она удивленно охнула.
– Конечно, не со всеми! Их же очень много, Бен. И я отказываюсь, если не хочу того, кто предлагает.
Камень упал с души.
– Но от господина Мрланка я не откажусь, – она погрозила пальчиком.
Он мысленно пожелал чертову господину Мрланку провалиться туда, где ему самое место.
– Бен, тебя возбуждают разговоры о других мужчинах? – поинтересовалась Эйзза, с намеком разглаживая ладонью складки на его рубашке. – Это странно, но если хочешь, я могу рассказать тебе еще что-нибудь. Про господина Шфлу, например. Он был такой хороший, почти как ты.
– Нет! – Бен зажмурился. – Не надо больше, Эйзза. Я уже все понял.
Он и раньше понимал, что у нее было много мужчин. Такими умелыми не становятся от чтения книжек и изучения фильмов. Но слушать о них рассказы – это уж чересчур. Главное он выяснил: никто ее не насилует. А то аж живот скрутило.
– Пойдем в гостиницу? – предложил он.
– На звезды смотреть? – в глазах заплясали огоньки. Какая же она славная!
Покутили и впрямь неплохо. Сауна, разгоняющая ток крови в жилах, очень понравилась Мрланку. На родине такое удовольствие было неизвестно. Надо бы выведать, как все это обустроить, и послать Айцтране, она любит всякие новшества. Три дня назад он и не вспомнил бы про жену и ее интересы, но кошмарное явление Гржельчиковой супруги заставило его думать об Айцтране с теплом и заботой.
С девочками, правда, не заладилось. Гржельчик заявил, что не будет заниматься блудом при живой жене. При напоминании об этом чудовище Мрланка передернуло. Да он настоящий мазохист, если не хочет никого, кроме нее! Мрланку это было решительно непонятно. Почему бы жене не развлечься с милым кетреййи, и почему он должен отказывать себе в невинных наслаждениях с девушками иной расы? Мрланк был очень даже не против, но все девушки наотрез отказались иметь дело с вампиром – укусит, чего доброго.
Впрочем, это не сильно омрачило настроение. Было много другого: бассейн, массаж… Если бы Гржельчик еще не предлагал посетить солярий, паскудно ухмыляясь, цены бы ему не было. Земляне – настоящие извращенцы: мало им собственного жуткого солнца, они еще дополнительно облучаются ультрафиолетом и радуются!
Разминаемый сильными руками массажистов, он задумался над странным поведением Гржельчика и понял, в чем беда землян: у них на планете обитает всего одна раса. Подвидов у нее много, но по сути одна. Им банально не с кем заниматься сексом без последствий и обязательств. Этак и впрямь, кроме жены, никуда не сунешься. А что делать, если с женой не повезло? Бедняга Гржельчик!
День был чудесным, за исключением одного неудобства: приходилось перемещаться по открытым пространствам, а проклятое солнце не прекращало светить. Мрланк запарился в плотном плаще и перчатках, а вечером-таки обнаружил ожог на внешней стороне запястья: коварные лучи нашли щель между перчаткой и рукавом. Ожог был неглубоким и площадь занимал небольшую, всего лишь полоска болезненной красной кожи, но Мрланк поежился и сделал себе внушение быть более осторожным.
Эйззу он после окончания битвы так и не видел. Вернувшись на корабль, подумал, что сейчас она пришлась бы весьма кстати, если учесть досадную неотзывчивость тех девиц из сауны. И тут она вошла, словно по заказу, с какой-то белой массой в вазочке на подносе. Двигалась она с ленцой, не то с истомой. Мрланк пригляделся. Губки припухшие, глаза блестят внутренним светом. Была с мужчиной, не иначе. Все-таки Ххнн сволочь: сказал, что будет просить Эйззу для себя лишь изредка, а сам уже второй раз…
– Он пил кровь? – спросил он ревниво.
– Н-нет, хирра, – Эйзза растерянно хлопнула глазами и светло улыбнулась.
Ладно, незачем ворчать. Ххнн мог бы вообще оставить ее себе. Пусть уж радует ее, вон какая довольная. А кровь хорошо, что не пил: значит, признает первоочередное право Мрланка.
– Хирра Мрланк, я вам
Мрланк скептически посмотрел на массу. Воображение она не будила и слюноотделение не вызывала.
– Честное слово, хирра.
Чтобы не обижать заботливую девушку, он осторожно отломил ложкой кусочек и попробовал. От холода свело зубы, а язык от сладости свернулся трубочкой. Он судорожно проглотил, не успев сообразить, что лучше выплюнуть, и ужасно холодный кусочек коварно шлепнулся в желудок, взвывший от такого издевательства.
– Эйзза! – взмолился он, подавив стон. – За что?
– Вам не понравилось? – удивленно спросила она, отступив на шаг.
Он повалился на кровать, придерживая желудок и мысленно уговаривая его успокоиться.
– Дай воды, девочка!
Цок-цок туда – цок-цок сюда. Мрланк стал пить из бокала мелкими глоточками. Эйзза сочувствующе наклонилась, гладя его по голове, в огромных глазах стояли слезы.