Райские птички (СИ)

Удобно расположившись в роскошном кресле, спинка и локти которого были обшиты золотом, Август неспеша потягивал дорогое вино из хрустального бокала. Бернхард сидел напротив, в нетерпении покусывая губы.

- Ваше Сиятельство, меня очень беспокоит одна мысль, - нерешительно начал он.

- Я слушаю вас.

- Вдруг вашим планам не суждено осуществиться?

- Что вы имеете ввиду? – Август сощурился и бросил в сторону доктора гневный взгляд, от чего тот растерялся еще больше.

Но все же собравшись с духом, он продолжил:

- Что если Его Величество усомниться в правдивости наших слов и пригласит другого врача осмотреть принца Томаса? Ведь тогда выяснится, что он не болен.

- Это будет печально, - Август пожал плечами и, достав большую сигару, закурил. – Потому, что если отец узнает, что вы ему солгали, вам не сдобровать.

Бернхард нервно сглотнул от услышанного и потупил глаза.

- А как же ваша идея заполучить трон? Если обнаружится, что принц Томас не болен, он может достаться ему.

- У меня на этот случай есть еще один план. Запасной.

Внезапно в комнату постучали три раза и с разрешения ее хозяина вошли.

- Ваше Сиятельство, - Генрих выглядел крайне обеспокоенным. – У меня плохие новости.

- Присаживайтесь, - Август указал на кресло возле Бернхарда, и Генрих сию минуту сел. – Говорите.

- Принц Томас поведал Его Величеству о том, что произошло с ним, и Его Величество ему поверило! – взгляд мужчины нервно блуждал по комнате, а лицо залилось краской. – Более того, Его Величество приказало тщательно следить за каждым шагом принца и выслеживать его преследователя! Ваше Сиятельство, если мы продолжим запугивать и нападать на принца, нас поймают!

Август сердито сдвинул брови и поставил бокал с вином на столик рядом с его креслом. Он ожидал такого поворота событий и подготовился. Однако все равно крайне негодовал, что первый план не сработал. Ведь на его исполнение ушло достаточное количество времени.

- Да, это нужно прекращать. Что еще говорил отец?

- Он замолвил слово о том, что все еще не определился, кто из наследников более достоин престола, и собирается решить это на завтрашнем балу, когда принц Томас представит ему свою избранницу.

По лицу Августа было видно, что он сильно расстроен услышанным. Однако держался он стойко. Элегантно зажав между пальцами ножку бокала, он опустошил его и поднялся с места.

- Мне очень жаль, что наши старания прошли даром. Более всего я сочувствую Бернхарду. Вам, увы, придется хуже всех.

- Почему, Ваше Сиятельство? – Бернхард никогда не плакал, но сейчас слезы скопились в его глазах, просясь вырваться наружу.

- Король будет зол, что вы лгали ему. Но он благородный человек. Быть может, помилует вас. Будем уповать на это.

- Но вы ведь сами говорили мне лгать, Ваше Сиятельство! – врача захлестнуло отчаяние, с которым он не мог совладать.

- А разве об этом кто-нибудь узнает? – Август угрожающе подошел к нему и надменно посмотрел сверху вниз. – Учтите, что я менее благородный из всей семьи. Так что решайте, с кем лучше иметь проблемы. К тому же, обещанное вознаграждение вы получите в любом случае. Только если не проболтаетесь.

- Как скажете, Ваше Сиятельство, - Бернхард покорно опустил голову.

На несколько секунд в комнате воцарилась тишина. Генрих прервал ее первым:

- Что же теперь будет, Ваше Сиятельство?

- Ничего. У меня есть запасной план, - губы принца растянулись в недоброй улыбке.

- Что прикажете делать, Ваше Сиятельство?

- Пока только ждать. Я уже послал за Биллом.

Очередная ссора с отцом. Очередная пощечина. Но на этот раз Билл не собирался отстаивать свои права. Он молча развернулся и пошел в свою комнату, закрываясь изнутри. Дождавшись, когда хлопнут входные двери, он вышел наружу.

Что же происходит? Последнее время все было спокойно. Юноша даже поверил, что отец изменился, но, увы, ошибся.

Такое ощущение, что с уездом Софи все вернулось на свои места, и после недолгого полета Билл снова спустился на землю.

Открыв окно, он вдохнул полной грудью и, невзирая на холод, сел на подоконник. Снег таял, и с крыш стекала вода. Приближение весны чувствовалось во всем: в по-весеннему греющем солнце, в пении одиноких птиц, в детях, весело играющих на улице. Вот только в сердце все еще стояла зима. И казалось, она там поселилась надолго.

Билл оперся головой об оконную раму, давая воспоминаниям накрыть его с головой. Перед глазами предстала Софи. Счастливо улыбаясь, она сообщила, что уезжает в Швейцарию, где работает знакомый ее отцу врач, готовый сделать ей операцию на позвоночник. Она так верила, что сможет встать на ноги. Но прошло уже две недели, а она все еще даже не чувствует ног.

Билл с трепетом ждал звонка каждый день, надеясь на чудо. Но чудо не случилось. Софи до сих пор уверяла его, что встанет. Но он уже перестал верить.

Мысли текли безудержной волной, возвращая юношу в день, когда он собирался признаться Софи в своих чувствах. Он так долго подбирал слова, так сильно волновался, а в итоге, не успев сказать ни слова, узнал, что она помирилась с Марком.