Рак. Опыт борющихся. Методики лечащих

– Я тоже виновата, что дотянула до экстремальной ситуации, – признается певица. – В молодости не хочется тратить время на малоприятные манипуляции в больнице. Я лечилась какими-то травами, например, принимала чистотел. А идти к врачу все не решалась. Но день ото дня становилось все хуже. Я смотрела на себя в зеркало и ужасалась. Я практически таяла на глазах, стремительно теряя вес.

– Думаю, что Света сама поняла, что у нее онкология, – вспоминает автор книги «Исповедь четырех», коллега Сугановой и по совместительству журналистка Елена Погребижская, выступающая на сцене под псевдонимом Butch. – С ее медицинской подготовкой поставить себе диагноз было вполне возможно. Ведь помимо музыкальной школы, она закончила медицинское училище и Санкт-Петербургскую педиатрическую академию.

По словам Светланы, недомогания начались года за полтора-два до первой операции. Именно тогда она стала понимать, что в организме что-то сломалось, как будто «какая-то гадость поселилась и растет внутри».

– Конечно, я догадывалась о своем диагнозе, – признается Сурганова, – потому что учиться любила, а чтение медицинских книг значилось главным моим хобби. Поэтому, сопоставляя все признаки и симптомы, поняла, что дело – хана. Но чтобы заставить себя пойти на обследование, не хватало мужества. Это ведь очень интимная зона, и я понимала, что мне грозит пройти неприятные процедуры, как с точки зрения физических ощущений, так и морально. Почему бы подобные процедуры не сделать менее травматичными, и в первую очередь психологически? Какой-то вчерашний день! Если бы люди ходили на подобные обследования, что называется, со спокойным сердцем, а может, даже и с радостью, то таких страшных диагнозов было бы меньше: диагностировалось бы все раньше, да и профилактические меры можно было бы принять вовремя. Я боялась, не желала подвергаться унизительным экзекуциям…

И дотянула до того, что у меня развился некроз – проще говоря, отмирание тканей. Это случилось в гостях: я там разухарилась, расхорохорилась – и подняла шестнадцатикилограммовую гирю! Да еще и домой со своим перитонитом поехала на велосипеде, и дорога по нашим милым питерским кочкам заняла у меня минут сорок. Я только чудом не потеряла сознание. А добравшись до дома, поняла, что «скорую» надо все-таки вызывать. Слава Богу, дома были друзья, они и помогли.

В итоге Сурганова оказалась на операционном столе в специализированной клинике на Крестовском острове.

Правда, хирурги поначалу решили, что у певицы проблемы «с гинекологией», и только спустя полтора часа после начала операции обнаружили истинную причину боли – опухоль кишечника.

– Когда неотложка привезла меня в больницу, стало ясно, что случилась катастрофа, – продолжает Светлана. – Хорошо, что не дошло до третьей или четвертой стадии, меня прорвало раньше и, в общем-то, именно это и спасло. Сначала – до клиники – меня привезли в дежурную больницу на Фонтанке. Широко известно, что у нас все очень размеренно и неторопливо: пока меня доставили в приемное отделение, пока спустился доктор, пока подошел ко мне, пока записал – прошла уйма времени. Да еще и нюанс такой: мне ж 27 лет было, девчонка совсем, медики сразу думают на гинекологию, никому и в голову не приходит, что там – онкология. Каким-то чудом все-таки отправили меня в специализированную клинику. И вот уже с шестнадцатичасовым перитонитом прооперировали. Мне потом сказали, что это вообще редкий случай – с таким диагнозом просто не выживают.

Так, в 1997 году – на пике популярности ее дуэта с Дианой Арбениной «Ночные снайперы» – у Светланы началась жуткая жизнь со страшным диагнозом.

Первая операция

– Когда я пришла в себя после четырехчасовой операции, то подумала, что самое тяжелое позади, – рассказывает Светлана. – Как врач по образованию, я могла трезво, без истерик оценивать происходящее.

…Помню, как ко мне в реанимацию зашел доктор и начал так издалека: «Теперь вам придется жить с некоторыми неудобствами, которые, впрочем, потом можно будет исправить, но для этого нужна еще одна операция…». А я так бодро спрашиваю: «Мне сделали операцию Га́ртмана?» Ведь я отлично помнила курс хирургии – один из моих любимых.

Врач опешил, потерял дар речи и только потом поправил меня: «Гартма́на – у нас так принято произносить…». Мы еще долго дискутировали с врачом на предмет орфоэпии фамилии Гартман – где ударение правильнее ставить. Наверное, ему было приятно не увидеть истерики от прооперированной пациентки, а поговорить на профессиональные темы.

Вторая операция

Светлана надеялась, что быстро встанет на ноги после операции, но начались осложнения. Стоило ей съесть хотя бы ложку супа, как тут же скручивала резкая боль. За две недели певица похудела на 8 килограммов, от малейшего движения ее бросало в пот. Неизвестно, чем бы все это закончилось, если бы друзья Светы не принялись бить в колокола. Певицу вновь положили на хирургический стол.