Ракетчик звездной войны

На пару с Сегалем он вытащил самодельные носилки, груженные зелеными цилиндрами размером с трехлитровые банки с повидлом.

– Одиннадцать штук! И два вибробура.

– Бегом к катеру!

Внутри ракетный катер ничем особым не отличался от космоистребителя, только кабина была побольше.

– Быстро располагаемся!

Место пилота занял дед Ларион, усевшись по-турецки в «дуршлаг». Едва он сунул руки в проемы биоточного управления, как с пульта раздалось:

– Ат-с сиу с-сахс гос-ст-с ус-с?

Илларион Матвеевич склонился к пульту и быстро ответил:

– Ас-сахс с-са, ксасс-сао!

– Пус-со са!

Старший ксенолог медленно выпрямился, отирая с лица пот.

– Фу-у!

– Что они спрашивали? – поинтересовался Кузьмичев.

– Не надобен ли нам эскорт. Я сказал, что вокруг все тихо и что мы возвращаемся исследовать ближайшие окрестности вокруг места посадки.

– Ага… Заводите тогда и поехали исследовать.

Люк закрылся сам. Ракетный катер издал глухой свист, приподнялся еще выше над травой. Медленно развернулся, как стрелка компаса, указывая на юг, и понесся, набирая скорость.

– Как думаете, проскользнем? – тихо спросил Павел.

– У тебя есть сомнения?

– Уж больно все гладко идет…

– И не говори, везет как утопленникам! – со злостью ответил Кузьмичев. – Сначала потеряли чуть ли не каждого третьего и всю боевую технику, потом лишились лучевого оружия. А в похоронах Лиды ты не участвовал? Глаже не бывает!

– Значит, должны прорваться, – сделал вывод подрывник.

                                                                                                                                            * * *

Чем ближе подлетал захваченный катер к Стеклянной пустоши, тем чаще навстречу попадались вескусианские истребители, разведдиски и прозрачные сферы постов, в которых гнулись себумы-дозорные. Повсюду были понатыканы датчики – зеркальные кубики на тонких вехах.

Иллариону Матвеевичу снова предложили сопровождение, он отказался. Покружив над Жженым каньоном, ракетный катер опустился к реке и полетел вниз по течению, виляя между стен ущелья. У входа в туннель дед Ларион притормозил.

Камуфляжный модуль работал по-прежнему, прикрывая вход и выход на базу квазимодов. Кузьмичев всматривался до рези, но заметить что-либо еще, кроме слоистых стен ущелья, не смог. Переверзев следил за небом.

– Чисто! – бросил он. – Давай!

Катер развернулся и одним движением проткнул стену, канул в «грунт» и оказался в знакомом туннеле, едва не опрокинув фантоматы.

– Только до пандусов, – предупредил старший ксенолог. – Дальше не протиснуться.

– Тогда ждите нас у пандусов, – решил Кузьмичев. – Джафар, побудешь с дедом.

– Чуть что, сразу – Джафар, Джафар… – пробурчал Раджабов.

– Разговорчики в строю!

Подхватив носилки с минами и пару вибробуров, команда диверсантов спустилась по пандусам до съезда и вышла в главный зал. Здесь стояла тьма, разбавленная светящимися ленточками, которыми женщины-колонистки обвязали громадные колонны.

– Бурим, – распорядился Павел, – и сразу закладываем, по две на каждую. Еще три оставим на полу.

– Начали! – оставил за собой последнее слово Кузьмичев.

Он подхватил увесистый вибробур и приставил его к колонне. Включил. Инструмент завыл, задрожал и полез в твердый плавленый базальт, нещадно пыля.

Руки сводило от мелкой дрожи, по лицу осыпалась пыль-пудра, и капли пота скрепляли ее зудящей корочкой.

Полковник старался вдыхать пореже, а глаз не открывал вовсе, и об окончании работы узнал, когда костяшки пальцев, сжимавших рукоятки вибробура, уперлись в теплый камень.

– Готово! – крикнул он, отплевываясь.

– Закладываю!

Павел на ощупь нашел скважину и засунул в нее атомную мину.

– Есть! Теперь с другой стороны.

Кузьмичев обошел колонну, ведя по ней одной рукою, а другой волоча вибробур. Приставил диском излучателя к камню, закрыл глаза, затаил дыхание и нажал ребристую кнопку. Мелкая вибрация отдалась в ладони, пыльные струи забили в лицо, окутывая полковника душным облаком.

– Гот… – сказал Сегаль и закашлялся. – Чертова пыль! Готово!

– Закладываю!

Больше всех набурил Переверзев – в его скважины Павел заложил три мины.

– Все! – крикнул он. – Хватит восьми! Взрыватели я активировал, рванет через двадцать пять минут! Бегом отсюда!

– А буры? – спросил Сегаль.

– Бросай все! – рявкнул Кузьмичев. – И бегом марш!

Команда помчалась так, как никогда еще не бегала. Вприпрыжку одолели съезд. Проскочили пандусы, переходя с бега на шаг. Вынеслись в туннель и услыхали автоматную очередь.

Кузьмичев мигом снял с плеча свой «калаш», мимоходом стер с него пыль и выглянул. Камуфляжного модуля больше не было. Разбитые фантоматы валялись на полу, а в туннель лезли прозрачные шары-флипы с себумами внутри.

Георгий бросился на пол и крикнул:

– Стреляем по низу этого кругляша!

Четыре струи раскаленного металла ударили по флипу и разворотили прозрачный бок. В пол ударили ветвистые синие молнийки, шар упал и перекатился. Стало видно, как нелепо запрокинулась себума.

Сегаль пополз к катеру.

– Ты куда?

– За РПГ!

– Беги! Мы тебя прикроем!

Сегаль кинулся к ракетному катеру, ему навстречу распахнулся люк. Джафар что-то крикнул и протянул заряженный гранатомет.

А «калашниковы» старательно долбили по сферам-флипам. На местах попаданий прозрачный материал темнел и крошился.