Ракетный бумеранг

— Во время конкурса по «Ангаре» в 1996 году наш вариант как раз и предусматривал использование двигателей РД180. Нам тогда это поставили в вину. Ведь двигатели только создавались. Американцы пошли на это и не ошиблись.

На этом разговор завершился.

Вскоре состоялось совещание у заместителя руководителя Роскосмоса В. П. Ремишевского по космодрому Восточный. Вопрос один: как лучше организовать работу. Практически все присутствующие, а это, кроме нас с В. А. Лопотой, были и представители головных институтов, и представители КБ разработчиков, и проектировщики из ИПРОМАШПРОМА, удивлялись, как можно проектировать космодром без ракеты.

Горячие головы (такие тоже нашлись) говорили, что из примерных оценок численности персонала можно уже проектировать объекты социальной структуры: гостиницы, дороги, аэродром, котельные и т. д.

Наше утверждение базировалось на том, что главное звено космодрома — это ракетно-космический комплекс, и все должно быть подчинено его обеспечению. Поскольку комплекс должен выполнять задачи пилотируемой космонавтики, то необходимо назначить РКК «Энергия» ответственной организацией за строительство космодрома. Предложение не приняли.

— Нужен системный проект по космодрому, — выдвинули предложение представители ЦНИИмаш. — До конца года выделено 500 млн рублей. На эти средства и создадим системный проект.

— Я не понимаю, что такое системный проект, — вставил В. А. Лопота.

— Но название красивое, — смягчил обстановку В. Ремишевский.

— У нас уже разработан такой проект. Готовы его дать на рецензирование. В документе найдете все (предварительные данные, конечно) требования к ракете, инфраструктуре, — вставил реплику.

— А где эти предложения?

— Завтра будут у вас на столе.

— Давайте посмотрим. Но системный проект будем делать и ТЗ выдадим, и «Хруничеву», и РКК «Энергия», и ЦСКБ-«Прогресс», и КБ им. В. П. Макеева. Объединит всех ЦНИИмаш.

На том и разошлись.

В процессе работы по системному проекту каждая организация работала самостоятельно. ГК НПЦ им. М. В. Хруничева приспосабливала свою «Ангару» и рисовала перспективу ее использования для сверхтяжелого класса. КБ им. В. П. Макеева — свой вариант, ЦСКБ-«Прогресс» — вариант с двигателем разработки КБХА тягой 200 тонн, а мы предложили, как и 10 лет назад на конкурсе по «Ангаре», вариант с использованием на первой ступени трех двигателей РД180, а на второй ступени — дублированной двигательной установки с использованием водородного горючего.

Прошло много совещаний и консультаций по этому варианту. По всем параметрам он соответствовал требованиям технического задания. В конце разработки системного проекта я предложил объединить усилия на варианте РКК «Энергия», подписать тремя фирмами (РКК «Энергия», ЦСКБ-«Прогресс», КБ им. В. П. Макеева) наш вариант проекта и выставить его на конкурс. С нашим предложением согласились. А Центр им. М. В. Хруничева выставил на конкурс «Ангару».

Пути с ними стали окончательно расходиться. Дополнительной проблемой в наших отношениях было и то, что генеральный ГК НПЦ им. М. В. Хруничева установил демпинговые цены на услуги по запускам на РН «Протон». Тем самым «подсадил» нашу коммерческую программу «Морской старт».

На конкурсе прошел МОЙ вариант. Хоть и неприлично так говорить, но, если мои сотрудники В. Клипа, Б. Танюшин, К. Попов и другие считают данный вариант своим — буду только рад.

Всегда считал, что если работаешь и не считаешь дело своим, то результата не добьешься. Этот принцип мне привили мой дед и отец. Много или мало было сделано в РКК «Энергия», не мне судить. Но всегда считал, что это были МОЙ «Лунный корабль», МОЙ корабль «Буран», МОЯ ракета «Энергия», МОЙ разгонный блок и т. д. Всегда с уважением относился к людям, которые данные изделия считали тоже своими.

По итогам конкурса был принят наш объединенный вариант. Необходимо отметить роль генерального ЦСКБ-«Прогресс» А. Н. Кирилина, который активно продвигал объединенный вариант. Со стороны нашего генерального такой активной поддержки не ощущалось. Видно, был занят другими важными делами. В это время случились неприятности по пилотируемой программе: два подряд баллистических спуска. Работа в аварийной комиссии, наверное, отнимала много времени.

На следующий день после проведенного конкурса встретились в кабинете А. Н. Чулкова с Р. Н. Ахметовым, генеральным конструктором ЦСКБ-«Прогресс».

— Ну что, поздравляю вас и нас с победой на конкурсе.

— Да уж, пришлось попотеть, — сообщил А. Н. Чулков, — перевес по отношению к предложению «Хруничева» был минимальным.

— И все-таки был. Нестеров теперь не успокоится.

— Да ведь конкурс был только на разработку эскизного проекта.

— Значит, нужно не проворонить при разработке эскизного, — включился в разговор Равиль Ахметов.

— Как дальше собираетесь работать?

— Совместно, втроем будем разрабатывать эскизный проект.

— Да, но как мне заключать контракт?

Равиль Ахметов посмотрел на меня, как бы ожидая ответа.